Фашизм
«Основное положение фашистской доктрины — это учение о государстве, его сущности, задачах и целях. Для фашизма государство представляется абсолютом, по сравнению с которым индивиды и группы только "относительное”. Индивиды и группы "мыслимы” только в государстве. Либеральное государство не управляет материальным и духовным развитием коллектива… Фашистское государство имеет свое сознание, свою волю и личность…»
"Фашизм — это не новый общественный порядок в строгом смысле этого слова. Это будущее, которое отказывается появляться на свет" Эньюрин Бивен , британский политик, 1952
Первый фашистский диктатор, пришедший к власти в Европе, Бенито Муссолини, до того как стать дуче (лидером) фашистской партии, был журналистом. Он всегда был готов порассуждать о фундаментальных основах идеологии, в развитии которой сыграл решающую роль. В 1932 году он подписал своим именем эссе «Доктрина фашизма», которое вошло в соответствующую статью Итальянской энциклопедии. Хотя автором большей части эссе считается Джованни Джентиле, самопровозглашенный «философ фашизма», оно остается одним из определяющих документов идеологии, которой суждено было принести столько страданий миру и привести к гибели десятков миллионов людей в самой кровопролитной войне в истории. Подлинный образец фанатизма, эссе прекрасно иллюстрирует основные черты фашистского мышления, среди которых особое место занимает одержимость ролью государства в функционировании общества. Государство стало своеобразным тотемом для фашистских режимов, и апелляция к его нуждам и потребностям оправдывала любые мерзости.
Невнятное кредо
Невнятное кредо Взгляд на фашизм как на «духовный национализм» повторил годом позже, в 1933-м, основатель фашистской партии Испанская фаланга Хосе Антонио Примо де Ривера:
«Фашизм был создан, чтобы вдохновлять не правых (стремящихся сохранить все, даже несправедливость) или левых (старающихся уничтожить все, даже достойное), но коллективное целое, дух нации…»
Примо де Ривера невольно пролил свет на неоднородность фашизма, заимствовавшего концепции различных идеологий, в том и числе и тех, которые сами фашисты презирали, — марксизма и демократического либерализма. Разные фашистские партии и режимы, возникшие в Европе за два десятилетия между мировыми войнами, имели очень разные политические программы, обычно адаптированные к местным условиям и часто не имеющие какого-либо идеологического единства между собой. Фашизм с самого начала отличался не столько единой философской и идеологической основой, сколько одинаковой организацией и схожим стилем управления, сочетающим жесткий авторитарный контроль, насилие и фетишистскую одержимость племенной мифологией и символизмом.
Придет время…
Внутренние противоречия фашистской идеологии сильно затрудняют ее анализ, но большинство исследователей согласны, что так называемая «эра фашизма» (1922–1945) является следствием Первой мировой войны и результатом несправедливости Версальского договора. В Италии, где фашисты впервые пришли к власти в 1922 году после марша на Рим, однопартийный режим пользовался поддержкой населения из-за неудач либерально-демократического правительства и особенно его неспособности добиться ожидаемого роста территории по окончании войны. В Германии недовольство населения, неизбежное следствие унизительного поражения, и гнев, вызванный потерей части территории государства, усугублялись экономическим кризисом и необходимостью выплаты огромных репараций. Это привело к гиперинфляции, фактически разрушившей повседневную жизнь граждан.
"Фашизм определяется не количеством жертв, но теми чудовищными методами, которыми они были уничтожены" Жан-Поль Сартр, 1953
И в Италии, и в Германии фашистские пропагандисты умело использовали чувство ущемления национальной гордости после поражения в войне, создав миф о национальном позоре и унижении. Муссолини, например, утверждал, что итальянцы «многие поколения трудились как рабы на пользу иностранцев». Частью мифа, особенно в Германии, стала «чистота крови и национального генофонда», идея, которую поддерживало множество лженаучных теорий, оправдывавших ужасы расовой и евгенической политики — обязательную «эвтаназию» и массовые казни.
Страны, ставшие добычей фашистских режимов, видели себя жертвами слабых и некомпетентных правительств или иностранных заговоров. Привлекательность ультранационалистического фашизма заключалась в том, что он обещал восстановить попранную национальную гордость, объединив народ ради достижения великой цели. Враги внешние и внутренние — социалисты, либералы и евреи — должны быть уничтожены, а для этого необходимы железная дисциплина, самопожертвование и руководство сильного и решительного лидера — такого как Муссолини или Гитлер
Смертельный коктейль
Есть некая ирония в том, что подъем фашизма в 1920–1930-е годы был вызван не реальными событиями, а страхом перед тем, что может произойти. Как заметил итальянский писатель Игнацио Силоне, «фашизм был контрреволюцией против революции, которой так и не случилось». После революции 1917 года в России угроза распространения социализма ощущалась в Европе весьма явственно, и этот страх безжалостно эксплуатировали фашистские лидеры, чья пропаганда постоянно твердила о «красной угрозе с востока». Фашизм, в свою очередь, с точки зрения ортодоксального марксизма был последним отчаянным ходом авторитарного капитализма. «Фашизм у власти, — говорил секретарь коммунистического интернационала Георгий Димитров в 1936-м, — это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала». На самом деле фашизм был многим обязан коммунизму, в том числе и в вопросах идеологии. Сам Герман Геринг, будущий глава люфтваффе, заявил в своей речи 1933 года: «Наше движение ухватило трусливый марксизм за глотку и вытрясло из него самую суть социализма; мы вырвали идею национализма у трусливых буржуазных партий. Бросив все это в плавильный котел нашего мировоззрения, мы выплавили кристально чистый их синтез — германский национал-социализм». Нацизм был коктейлем из марксизма и буржуазного национализма — воистину ядовитым коктейлем.
Печать благородства
Суть фашизма в необузданном стремлении к власти. Об этом говорит и само название, от латинского fasces (так называлась связка прутьев с топором — атрибут власти римских магистратов). Тоталитарная система была неравной — Муссолини писал о «неизбежном, благотворном и плодотворном неравенстве»; антидемократической — выборы либо упразднялись, либо подтасовывались, и только одна политическая партия могла действовать легально; антилиберальной — требовалось полное подчинение личности государству. Милитаризм и империализм были выражением жизненной силы государства. «Только война напрягает до высшей степени все человеческие силы, — утверждал Муссолини, — и налагает печать благородства на народы, имеющие смелость предпринять таковую». Чудовищный масштаб фашистского эксперимента описывал английский мемуарист Гарольд Николсон, побывавший в Риме в январе 1932 года: «Они превратили всю страну в армию. От колыбели до могилы жизнь определяется фашизмом, и нет от него спасения… эксперимент этот по сути социалистический, поскольку уничтожает индивидуальность, и рано или поздно он уничтожит также и свободу».