Иньская картина мира
В Инь (Шан) верховная власть рассматривалась как органический элемент мироздания. В её основе лежал культ предков. Он сводился к вере в то, что усопшие продолжают активно участвовать в делах живущих потомков. Обожествлённые царские предки занимали центральное место в иньском официальном пантеоне. Его возглавлял Верховный владыка (Шан-ди) — предположительно прародитель шанцев или непосредственно «клана царей». Он почитался повелителем божеств и духов, мира природы и человеческого общества. Верховный владыка ниспосылал людям блага (хороший урожай, победу в военном конфликте) и наказания в виде бедствий (засуха, наводнение) и болезней. Вместе с тем верховенство Шан-ди предельно отдаляло его от человеческой повседневности: к нему крайне редко обращались с вопросами и приносили жертвоприношения.
Объектами постоянных поклонений служили непосредственные предки правящего государя по мужской и женской линии. Порядок жертвоприношений строго соотносился с календарной системой. В иньском календаре год делился на 12 лунных (вычисляемых по фазам Луны) месяцев. Месяц состоял из трёх декад, каждый из десяти входящих в декаду дней имел определённого покровителя-предка. Общий ритуальный цикл занимал 60 дней — так складывалась шестидесятеричная календарная система, впоследствии перенесённая на летосчисление (60-летний цикл).
По той же системе был организован и «клан царей». Он представлял собой многочисленное семейство, построенное по принципу патронимии. «Клан царей» распадался на десять «ритуальных групп», каждая из которых возводилась к собственному предку. «Ритуальные группы» образовывали две главные ветви, связанные между собой брачными узами. Верховная власть передавалась не от отца к сыну и не по праву первородства, а по весьма сложной и запутанной схеме.
Следующий после Шан-ди и царских предков отдел в иерархии официального пантеона занимали персонажи, связанные с природными стихиями и явлениями, включая божеств дождя, грома, ветра, облаков, гор, рек и т. д. Но все они мыслились скорее исполнителями приказов Шан-ди, чем самостоятельными богами. Более того, частое включение в их наименования терминов родства («матушка», «дядюшка») наталкивает на мысль, что они тоже принадлежали к категории предков (дальних родственников правящего дома или знатных семей).
Поклонение усопшим родичам не требовало ни дополнительных о них рассказов, ни их изображений. В художественном наследии Инь отсутствуют произведения культового изобразительного искусства — скульптуры богов или связанных с ними животных. Жертвы предкам (что осталось в силе вплоть до XX в.) приносились перед специальными табличками, на которых были начертаны их имена. Помимо ритуала гадания одним из важнейших способов контактов царя с предками считались его сны, в которых являлись как прародители династии, так и недавно умершие члены августейшего семейства: «Царю во сне явился предок И? Во сне царю явился не предок И?». В качестве своего рода знамений воспринимались и болезни царя. Считалось, что любое его недомогание есть знак недовольства им предков. «Болит зуб. Это результат недовольства отца И?» — с таким вопросом царь У-дин обратился к своему умершему отцу. Иногда вещие сны и болезни истолковывались как знамение, касающееся не мира людей, а самих предков. Оказывается, они тоже, по верованиям древних китайцев, могли подвергаться угрозе злых сил и нуждались в помощи — дополнительных жертвоприношениях.
Кроме ритуально-календарной системы (представления о времени) иньский обрядово-идейный комплекс включал в себя и космологические (организация мирового пространства) представления. Согласно им, мировое пространство состоит из пяти главных зон. Четыре зоны — Восток, Юг, Запад и Север — соответствуют четырём сторонам света. Пятая, обозначаемая как Центр (чжун), есть сердцевина мира. Пятичленная пространственная модель зародилась ещё в культуре неолитического Китая (об этом говорят характерные крестообразные композиции в росписях на керамике). Но в более или менее окончательном виде она сложилась в позднеиньской государственной религии. Принципиально важно, что система накладывалась на реальное географическое пространство. За Центр принималась столица, исходя из местоположения которой и определялись остальные четыре зоны. Получается, что правитель мыслился пребывающим не только под особым покровительством высших сил, но и в центре всего мироздания.
Итак, картину мира древних китайцев характеризует идея неразрывности мира живых и мёртвых, единство человеческого общества и окружающего мира. Всё вместе образует целостный организм, подчинённый общим закономерностям. Кроме того, здесь присутствует и представление о том, что именно человеческие поступки оказывают в конечном счёте (через их поощрение или наказание Шан-ди) положительное либо отрицательное воздействие на природные процессы и общее состояние миропорядка. Верховная власть и государь воспринимаются как главенствующий институт (в силу его божественного происхождения), а ван наделяется жреческими полномочиями. Кто, как ни он сам, должен был поклоняться собственным предкам, испрашивая у них блага для страны и разрешение на те или иные акции? При такой системе верований и взглядов на мир отдельное жреческое сословие было просто-напросто ненужным.