Упадок рыцарства

Карл Смелый и Людовик XI выражали разные стороны одного и того же процесса — распада средневековой общественной и культурной системы. Одной из сторон данного процесса был упадок рыцарства. Рост могущества городов, умножение наёмных армий, централизация вытесняли рыцарство из политической жизни. Бюргерское мировоззрение, привычка к расчёту, презрение к демонстративному расточительству распространялись в обществе. И отнюдь не только среди бюргеров! Людовика XI называли «король-буржуа».

Знаменитый государственный деятель и историк, приближённый сначала Карла Смелого, которому он изменил, а потом Людовика XI Филипп де Коммин (1447—1511) в своих «Мемуарах» демонстрирует моральные принципы, далёкие от рыцарских. Его идеал — сильное государство. Ум для него выше нравственности и справедливости, для монарха и вообще государственного деятеля главное — не честь, а власть, «кому выгода — тому и честь» — вот выражение, которое он часто повторял. При этом не следует считать Коммина совершенно безнравственным человеком. Он просто убеждён, что к политике, к действиям, касающимся масс людей, нельзя подходить с теми же нормами, что к обычным отношениям между людьми. А ведь традиционный феодализм как раз и есть именно система личных связей. Так, в процессе становления национального государства мораль и политика оказываются полностью разделены.

Но это только одна сторона медали. Была и другая. Уходя из реальной политической, экономической и военной жизни, рыцарство остаётся высшим идеалом. И оно оказывается идеалом тем более, чем менее воплощается в реальности. Рыцарские ритуалы приобретают эстетическую самодостаточность. Рыцарская любовь превращается в салонную игру. Рыцарские турниры обращаются в чистый спорт, ибо реальные битвы происходят совсем не как серия единоборств. И вся эта, говоря современным языком, «показуха» широко культивируется по всей Западной Европе, и особенно в Бургундии. Она сохраняет притягательную силу, и не только в рыцарских кругах. Фламандские горожане устраивают турниры, хотя те всегда считались сугубой привилегией рыцарства. Филипп ван Артевелде (1340—1382), вождь восставших гентских горожан, сын Якоба ван Артевелде, потомственный сукноторговец и потомственный мятежник, ведёт княжеский образ жизни. Он ест на серебре, услаждает свой слух пением менестрелей, даже придумывает себе герб. По мнению Й. Хёйзинги, отцветающая рыцарская культура представляет собой игру. Но это прекрасная, захватывающая игра, и в неё играют со всей серьёзностью и страстью. Действительность от этого не становится более рыцарственной, но сами по себе рыцарские идеалы надолго переживут Средневековье.

Классическая система феодализма, рыцарская культура переживали упадок не только на континенте. Сходные симптомы проявлялись и в Англии, особенно после Столетней войны. Ярким примером стала война, длившаяся 30 лет и получившая поэтическое название — Война роз, или Война Алой и Белой розы, хотя участники сражались отнюдь не цветами.