Летом 1762 г. в Петербурге случился государственный переворот — обычное для того времени явление. На сей раз гвардия посадила на престол 33-летнюю Екатерину Алексеевну, жену императора Петра III, в девичестве Софию Фредерику, принцессу Ангальт-Цербскую, вошедшую в историю как Екатерина II Великая.

Возвращение к Чёрному морю

Екатерина II проводила реформы в России как никто из русских самодержцев, за исключением Петра Великого. Впрочем, это дело длительное, часто пробуксовывающее и не дающее какого-либо положительного результата и даже порой приводящее к эффекту, который был противоположен задуманному. Поэтому Екатерине срочно была нужна победоносная война. Ее идея уже буквально витала в воздухе — выход к Чёрному морю. О Балтике тоже не забывали. Недаром русский историк Н. М. Карамзин сказал о Екатерининской эпохе: «Пётр удивил Европу своими победами, Екатерина приучила ее к нашим победам».

Русско-турецкая, или Первая Екатерининская, война (1768-1774) для истории российского военного флота стала уникальным и знаковым событием. Именно в ее ходе проявились лучшие качества русских моряков и их командующих — умение решать нерешаемые задачи.

К этой войне Россия стремилась долго, ибо выход к побережью Чёрного моря и организация там портов для осуществления внешней торговли диктовались самим развитием государства. Но Чёрное море контролировала Османская империя (Турция), хотя и находившаяся в глубоком кризисе. Впрочем, ее султан Мустафа III понимал: России не отвоевать черноморские берега без флота, который надо было построить. Но мощный османский флот сделать этого не даст — урок Азова был учтен.

Екатерина II на заре своего правления всячески оттягивала войну с Турцией и в 1765-1768 гг. даже пошла на ряд уступок султану. Однако, узнав об объявлении войны, императрица прогневалась. Русскому послу в Англии графу И. Г. Чернышёву она написала: «Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал; я сей кот, который им обещает дать себя знать...»

Объявляя войну России, султан и его окружение надеялись на ее быстрое окончание. Турецкое командование решило сосредоточить на границе с Польшей главную армию в 400 000 человек, к которой, как ожидалось, присоединятся войска польских конфедератов (с 1768 г. началось восстание польской шляхты, направленное против польского короля Станислава Августа Понятовского, ставленника Екатерины Великой). Основной удар предполагалось нанести из района Хотина на Варшаву, а затем действовать 2 группами на Киев и Смоленск. Авангарду османской армии должна была помогать 80-тысячная армия из Крыма, получившая задачу сковать русские войска, расположенные на Украине. Наконец, отвлекающий удар предусматривалось нанести силами 50-тысячных войск через Северный Кавказ на Астрахань. В этих целях турецкое командование наметило высадить десант в районе Азова (крепость была возвращена России после Русско-турецкой войны 1735-1739 гг., которая обошлась без участия флота). Он должен был действовать совместно с кубанскими татарами и горцами.

Османская империя имела большой военный и транспортный флот и могла легко высадить десант в любой точке побережья Чёрного и Азовского морей. Одновременно турецкая армия и флот опирались на систему мощных крепостей на Днестре, Днепро-Бугском лимане и в Крыму.

Российская императрица осознавала угрозу, исходящую от османской армии и флота. Сил для успешной борьбы традиционными способами и на равных было недостаточно, и Екатерина решила нанести Турции нестандартный удар — послать эскадру в Средиземное море. Однако, прежде чем мы будем говорить об этом знаменательном событии, вошедшем в историю под названием Первой Архипелагской экспедиции, следует несколько слов сказать о турецком флоте.

Османская гроза

Созданный при великих основателях Османской империи, ее флот состоял из 2 неравноценных элементов: корабельного и галерного. Такое разделение наблюдалось и в России, но у турков оно было радикально иным.

Как ни странно, но гребно-парусные суда абсолютно различных типов и классов составляли основу мощи османского флота. Во многом это было оправдано тем, что турецкие моряки действовали на Средиземном и Чёрном морях с их мягким климатом и многочисленными бухточками. К тому же у турецких адмиралов долгое время не было серьезного противника, зато имелось огромное количество невольников, которых использовали в качестве гребцов. Османские галеры и их производные в основном привлекались для перевозки войск и грузов в прибрежных районах.

Особенности турецкого флота

Корабельный флот Османской империи в основном находился на Средиземном море, где его теоретическими противниками долгое время являлись французы и венецианцы. Первые чаще всего действовали лишь в западных районах этой акватории и, занятые преимущественно решением европейских вопросов, представляли слабую угрозу для турецких адмиралов. Венецианцы же, как и турки, делали ставку на гребной флот. Поэтому османский корабельный флот был разделен на несколько эскадр, а их командующие лишь формально подчинялись Стамбулу. Наиболее мощными считались Алжирская, Триполитанская, Египетская и Стамбульская эскадры.

Особенность османского корабельного флота — его оригинальная система комплектования. Матросами здесь были преимущественно греки, которых еще мальчиками насильно забирали во флотскую службу. Этнические турки составляли командные кадры и артиллерийские расчеты. На каждом турецком корабле находилось мощное и хорошо подготовленное подразделение левант — турецкой морской пехоты. Но поскольку эти войска очень ценились во всей империи, их часто заменяли обычными слабо подготовленными пехотинцами — выходцами из различных районов огромной империи.

Это определило тактику действия османского флота. Турки плохо владели корабельной артиллерией. Их пушки стреляли даже каменными ядрами. Главная задача османских командиров заключалась в уничтожении рангоута вражеских кораблей, что вынуждало противника остановиться. И лишь после этого турецкие корабли сближались со своим визави и брали его на абордаж.

Система подчинения у турков

Несмотря на наличие мощного флота и, в общем-то, добротно построенных и хорошо вооруженных кораблей (одних только линейных к началу 1768 г. насчитывалось около 100), подготовка турецких моряков и корабельных артиллеристов оставляла желать лучшего. О командирах особый разговор. Система подчинения в османском флоте была настолько жесткой, что в бою любой капитан обязан был под страхом смертной казни беспрекословно выполнять приказы своего флагмана. Если по каким-либо причинам они не поступали, турецкие командиры впадали в ступор и переставали действовать.

Русскому командованию в 1768 г., конечно, не все было известно об особенностях флота Османской империи. Однако принудить Турцию отвлечься от Причерноморского и Дунайского театров военных действий иначе, чем начать войну на Средиземном море, Екатерина и ее советники не могли. Тогда это выглядело полнейшей авантюрой, ведь военные действия в 1768-1774 гг. Россия вела без союзников. Возникало много вопросов: где будут базироваться и ремонтироваться русские корабли, кто и как снабдит их продовольствием и боевыми припасами, где будут лечиться раненые и больные и, вообще, как подготовить эскадру и какое количество кораблей в ней должно быть, чтобы с Балтики войти в Средиземное море и там успешно воевать.

Екатерина всегда обдумывала и взвешивала каждый свой шаг. Изучив все за и против, великая императрица решила рискнуть. Тем более что начавшееся на Балканах очередное греческое восстание против османского владычества вселяло надежду русским морякам, посланным на далекий архипелаг, ведь они могли рассчитывать на помощь греческих патриотов и пиратов.

Первая архипелагская экспедиция

Итак, в 1768 г. было принято окончательное решение о посылке русских кораблей в Средиземное море.

Первая эскадра под начальством адмирала Григория Александровича Спиридова (7 линейных кораблей, 1 фрегат, 1 бомбардирский корабль и несколько малых судов) вышла в море 25 июля 1769 г. и в конце ноября прибыла в порт Магон на острове Минорка. Ее десант состоял из 8 рот Кексгольмского пехотного полка и 2 рот артиллерии.

Русская эскадра еще никогда не осуществляла столь длительный переход. В условиях частых осенних штормов в Северной Атлантике корабли вынуждены были заходить в английские порты на ремонт. Там же закупался провиант, приобретались и транспортные суда, необходимость в которых возрастала.

Вторая эскадра под начальством контр-адмирала Джона Эльфинстона (3 корабля, 2 фрегата и несколько транспортов) оставила кронштадтский рейд только 9 октября и потому зазимовала в Портсмуте.

Главнокомандующим всеми посланными на Греческий архипелаг силами был назначен генерал-аншеф граф Алексей Орлов, который через Италию отправился к театру предстоявших военных действий. Интересно, что славу сподвижнику Екатерины II и сухопутному офицеру принесло именно морское сражение.

Хиос и Чесма

В точках Хиос и Чесма летом 1770 г. произошли 2 последовательных сражения, которые заставили всю Европу впервые со времен Петра Великого с уважением и страхом взглянуть на российский флот. К лету 1770 г. 2 русские эскадры уже находились в Средиземном море под единым командованием. К выходу из Кронштадта на их усиление готовилась третья под командованием контр-адмирала Арфа в составе 3 линейных кораблей и 13 транспортов.

Хиосское сражение

На рассвете 24 июня 1770 г. русские корабли подошли к Хиосскому проливу и обнаружили неприятельское соединение. Турецкая эскадра из линейных кораблей, 6 фрегатов, 60 меньших и вспомогательных судов стояла в проливе в 2 линии полумесяцем, примкнув левый фланг к островку, а правый — к отмели у Чесмы. Русские располагали только бомбардирским и 9 линейными кораблями, не считая более мелких судов. Против их 300 пушек было 700 турецких. Однако неблагоприятное соотношение сил не испугало российских командующих.

Русская эскадра шла по всем правилам военно-морской науки того времени: авангард (линейные корабли «Европа», «Святой Евстафий Плакида», «Три Святителя» и фрегат «Святой Николай»), кордебаталия (линейные корабли «Святой Ианнуарий», «Трех Иерархов», «Ростислав», 2 небольших судна) и арьергард (линейные корабли «Не тронь меня», «Святослав», «Саратов»). Авангард возглавлял Спиридов, центр — Орлов, арьергард — Эльфинстон; все командующие находились на средних кораблях своих отрядов. Не ожидавшие атаки турки стояли на якорях, бортами по направлению к русским кораблям. Однако это не помешало им сразу дать залпы по нападавшим почти в упор, причем книппелями и ядрами, раскаленными перед выстрелом в специальных печках. Видимо, турецкие моряки были готовы к атаке. Однако ничего не могло остановить русских моряков. С дистанции меньше чем 100 м они устремляли свой огонь на противника.

Чесменский бой

Турки, потеряв свой флагманский корабль, вынуждены были остаться в бухте, весьма небольшой для такого количества боевых кораблей. Однако османский флот стоял под защитой береговых пушек. Русская же эскадра сосредоточилась у входа в бухту с целью блокады противника.

На борту флагманского корабля «Трех Иерархов» граф Орлов, адмиралы Спиридов и Грейг разрабатывали план действий: было решено атаковать турецкий флот следующей ночью с помощью 4 брандеров, переоборудованных из греческих торговых судов.

С наступлением ночи 26 июня 1770 г. на русском флагмане вспыхнули 3 фонаря — это был условный сигнал к началу операции. С двухмачтового кораблика «Гром» стали взлетать зажигательные бомбы. Среди турецких кораблей вспыхнул первый пожар. На юте корабля «Европа» поднялись 3 вертикальных фонаря — условный сигнал брандерам, направлявшимся в бухту. Через полчаса невероятный по силе взрыв раздался над ней — это брандер лейтенанта Дмитрия Ильина сцепился с турецким 84-пушечным линейным кораблем. Начавшиеся пожары быстро настигли скученно стоявшие османские корабли.

К утру все было кончено. Удивительно, но экипажи всех брандеров уцелели. Это была поистине фантастическая и решительная победа!

Дарданелльская экспедиция

После Чесмы встал вопрос о дальнейших действиях русского флота на Греческом архипелаге. Вариант с выходом в Дарданеллы (Мраморное море — Босфор — Чёрное море) обсуждался. Инициатором такого плана был Эльфинстон, его поддержали Грейг и Спиридов. По их мнению, действовать следовало немедленно, не принимая в расчет плачевное состояние русской эскадры, а используя внезапность. Наличие у Стамбула мощного флота (не менее 20 линейных кораблей с вооружением минимум из 74 пушек каждый) русских не пугало. Однако граф Орлов, будучи прагматичным политиком, не пошел на поводу у морских командиров. Ведь даже если бы флот и прорвался сквозь огонь береговых батарей в Дарданеллах, у него вряд ли бы хватило сил на эффективные действия против хорошо укрепленного с моря Стамбула.

Зато осуществить блокаду Дарданелл было вполне реально. И это, видимо, было предложено самим Орловым, а потому 28 июня 1770 г. флот вышел из Чесмы и двинулся к проливу. Граф хорошо понимал действенность подобной меры: в Египте и Сирии вспыхнули восстания, лишив Стамбул подвоза хлеба по суше; успешная морская блокада могла довести турецкую столицу до голода.

Блокада Дарданелл была установлена русским флотом 15 июля 1770 г. Эту задачу возложили на Эльфинстона, который возглавил эскадру из 3 линейных кораблей, 2 фрегатов и нескольких транспортов. Сам Орлов со Спиридовым позаботились найти маневренную базу, которая могла бы стать опорой для длительной блокады. Выбор пал на остров Лемнос, расположенный поблизости от Дарданелл, обладание которым сулило большие тактические выгоды. На него высадился десант в 500 человек. При поддержке флота он приступил к осаде главной крепости Пелари (Литоди). Турки долго сопротивлялись: русский флот и десант обложили крепость 19 июля, а ее гарнизон решил капитулировать только к 25 сентября. Впрочем, капитуляция не состоялась.

5 сентября Эльфинстон отплыл от Дарданелл к Лемносу, то ли повинуясь приказу Орлова, вызвавшего его к себе, то ли самовольно оставив свой пост для выяснения отношений с главнокомандующим. Он отправился на самом большом корабле русской эскадры — «Святославе», который потерпел крушение 7 сентября на восточном лемносском рифе. Для его спасения Эльфинстон затребовал все крупные суда и этим фактически снял блокаду Дарданелл. Турки немедленно воспользовались ситуацией и на 22 судах, конвоируемых несколькими галерами и полугалерами, перебросили на Лемнос подкрепление численностью от 3500 до 5000 человек. Русским пришлось спешно покинуть остров, снять вооружение со «Святослава» и сжечь корабль. Лемносская операция закончилась для российского флота неудачей, в которой Орлов обвинил Эльфинстона. Последнего отправили в Петербург, а на его место назначили Грейга. Русские вынуждены были искать новую базу для флота, причем в таком месте, где турецкий десант был бы для нее неопасен. А потому основная часть флота в октябре направилась в сторону островов Киклады.

В это время из Балтики прибыла эскадра адмирала Арфа в составе 3 линейных кораблей («Победоносец», «Всеволод» и «Азия»), фрегата «Северный Орёл» и 13 транспортов с 2000 человек. Через несколько дней уже объединенный отряд прибыл на остров Парос, где устроил прочную базу в порту Ауза (Науса). Опираясь на нее, можно было сколь угодно долго действовать против турецкого судоходства в районе известного пролива. На островах Сирос и Миконос были организованы провиантские магазины (суда-склады). В помощь русским кораблям действовали многочисленные греческие пираты.

Крейсируя на путях сообщения противника, небольшие отряды российских кораблей за 1770-1773 гг. захватили 365 турецких судов с различными грузами на борту, подорвав снабжение восточной столицы всем необходимым и нанеся мощный удар экономическому и политическому потенциалу Порты (официальное название Османской империи и двора султана). Впрочем, ее флот, изрядно потрепанный и морально униженный, все еще представлял довольно грозную силу, и его уничтожение являлось чуть ли не основной задачей русских кораблей в Греческом архипелаге.

Патрас

Активные действия российского флота на Греческом архипелаге на протяжении 1770-1771 гг. привели к тому, что у Османской империи не осталось военных судов в Эгейском море. Но у нее были суда в Адриатическом, Мраморном морях, у берегов вассального Туниса, поэтому план турок на кампанию 1772 г. заключался в объединении всех периферийных флотов в одну эскадру с целью дальнейшего уничтожения русского флота на архипелаге.

Наиболее значительной из турецких сил была так называемая Дульционитская эскадра, именовавшаяся по месту своего базирования — городу Дульциньо (современный Улцинь в Черногории) и состоявшая из 47 фре гатов и шебек с артиллерией от 13 до 30 пушек, с транспортами, на которых находилось до 8000 солдат. Второй крупной эскадрой Османской империи была Тунисская «барбарейская» (30-пушечных фрегатов — 6, столько же шебек, 3000 солдат).

Русская разведка усиленно искала турецкие корабли. Наконец, в конце сентября 1772 г. в Патрасском заливе была обнаружена Дульционитская эскадра. Выйдя из Дульциньо, она направлялась к Наварину, где рассчитывала взять на корабли десант из приморских крепостей Модона, Корона и Наварин.

Корабельный отряд капитана I ранга Михаила Тимофеевича Коняева встретился 16 октября 1772 г. с группой кораблей майора Марко Ивановича Войновича, который шел ему навстречу с приказом Орлова выдвинуться против турок. Но корабли Дульционитской эскадры стояли под стенами крепости Патрас под прикрытием мощных береговых батарей. При таких обстоятельствах Коняев принял важное решение: немедленно атаковать Мустафа-пашу (он командовал турецкой эскадрой). Два корабельных отряда объединились в эскадру: 2 линейных корабля — «Граф Орлов» и «Чесма», 2 фрегата — «Святой Николай» и «Слава», 2 полякры — «Модон» и «Ауза» и шебека «Забияка». Всего на русских кораблях насчитывалось 276 пушек.

В час дня 25 октября, подходя к цели, Коняев обнаружил турецкий флот. Погода не благоприятствовала атаке, и действия были отложены. Наутро в линию баталии были построены линейные корабли и фрегаты, а мелкие суда («Модон» и «Ауза») держались во второй линии. Она стала сближаться с турками, не позволяя им уйти в Лепантский (Коринфский) залив под прикрытие своих крепостей. Коняеву удалось отрезать фрегат и 2 шебеки (на их уничтожение были посланы фрегаты и шебека), а также загнать вражеские суда на мель, где они были сожжены фрегатом «Слава».

На второй день сражения (27 октября) из-за сильного северо-восточного ветра пришлось ограничиться лавированием и наблюдением. Неприятель был обнаружен у самого берега под защитой крепостей. Поскольку погода была плохой, окончательное его уничтожение пришлось отложить на следующий день. В ожесточенном бою 28 и 29 октября русская эскадра сожгла 8 турецких фрегатов и столько же шебек (остальные 6 спаслись бегством). Лишь 1 неприятельский фрегат успел втянуться в Лепантский залив, но был так поврежден, что на другой день затонул. Потери русских были незначительными: все корабли уцелели, убит 1 офицер, 77 матросов ранены.

В результате победы в Патрасском сражении одна из наиболее сильных османских эскадр была фактически уничтожена. И хотя у турок еще оставались другие мощные корабельные группировки, они уже не беспокоили русские отряды. До самого конца войны корабли Османской империи больше ни разу не вступали в бой с российскими соединениями и старались не покидать свои базы, а потому русские корабли в дальнейшем совершали в основном крейсерские плавания.

На сухопутном (Дунайском) театре военных действий русская армия под командованием П. А. Румянцева нанесла ряд поражений туркам, что вынудило султанское правительство подписать в 1774 г. Кючук-Кайнарджийский мирный договор, согласно которому Россия получала обширные территории от Днепра до Южного Буга, а это открывало возможность создания Черноморского флота.

Начало Черноморского флота

Наряду с отправкой эскадр с Балтики в Средиземное море русское командование озаботилось и строительством флотилии для защиты уже отвоеванных у турок русских земель между Доном и Днепром, а также для совместных действий с оперирующей на этом направлении 2-й армией. Задачу создания Азовской военной флотилии поручили контр-адмиралу Алексею Наумовичу Сенявину — сыну победителя шведов у Эзеля.

Сенявину и главному корабелу Ивану Ивановичу Афанасьеву было совершенно понятно: строить боевые корабли для Азовского моря по известным схемам было затруднительно, тем более что делать это приходилось на старых петровских верфях на реке Хопёр — в Таврове, Икорце, Павловске, объединенных в одну мощную Новохопёрскую верфь. Поэтому для создания флотилии было начато строительство не обычных, а так называемых новоизобретенных кораблей, которые отличались от привычных линейных кораблей и фрегатов своеобразной конструкцией: плоскодонные, низкобортные, парусно-гребные, оснащенные 1220 пушками среднего калибра. Все они получали наименования в честь военных и дипломатических побед России в недавней Русско-турецкой войне 1735-1739 гг.

Программа строительства новоизобретенных кораблей была утверждена 22 января 1769 г. Всего предполагалось создать 4 типа таких кораблей: флагманский трехмачтовый «Хотин» (длина 39 м, ширина 8,23 м, осадка 2,74 м, экипаж 157 чел.). Далее последовало 7 обычных двухмачтовых (длина 31,4 м, ширина 7,6 м, осадка 2,6 м, экипаж 128 чел.) — «Азов», «Таганрог», «Новопавловск», «Корон», «Журжа», «Модон» и «Морея», они вооружались шестью 12-фунтовыми пушками. Завершать серию должны были 2 бомбардирских корабля «Бухарест» и «Яссы» (длина 26,2 м, ширина 7,3 м, осадка 4,6 м, экипаж 57 чел.), а также 2 транспорта, предназначенные для подвозки боеприпасов, провианта и для проводки новоизобретенных боевых кораблей через мели. Впрочем, построен был только 1 двухмачтовый транспорт, впоследствии переоборудованный в бомбардирский корабль. Помимо 12 пушек указанного калибра, бомбардирские корабли имели на вооружении 2 трехпудовые гаубицы.

Первое морское сражение Черноморского флота

Все новоизобретенные корабли, прежде чем попасть в Азовское море, должны были преодолеть мелководный Дон, что, собственно, и определило их ограниченные размеры и осадку. В Азовском море эти корабли продемонстрировали вполне сносные мореходные качества, полностью оправдав свою необычную конструкцию. Однако Первая Екатерининская война шла к своему завершению, и зоной операций Азовской флотилии постепенно становилось Чёрное море. К лету 1773 г. практически все новоизобретенные корабли были выведены в новую акваторию, а сама флотилия переименована в Черноморскую эскадру, которую разделили на несколько отрядов. Там выявились и их недостатки — низкая остойчивость на ветре и волнении, посредственные ходовые и маневренные качества, относительно слабое вооружение. Понятно, что с таким флотом противостоять мощным турецким кораблям было затруднительно.

Тем не менее, 23 июня 1773 г. отряд Черноморской эскадры в составе новоизобретенных кораблей «Корон» и «Хотин» под командованием капитана I ранга Яна Хендрика ван Кинсбергена обнаружил в районе Балаклавы 4 турецких боевых корабля. Это были 3 новейших 52-пушечных фрегата и 25-пушечная шебека. Несмотря на неравенство сил, русские моряки смело атаковали турков и после 6-часового боя заставили их отступить. Именно это на первый взгляд рядовое столкновение по праву считается первым морским боем юного Черноморского флота.