Городской пейзаж

Осознанный взгляд на город, его органический рост и на то, как градостроителям следует беречь зрелищность и богатство этого роста, возник после Второй мировой войны. Выраженным направлением в городской архитектуре такое восприятие стало лишь в Великобритании и получило название «Таунскейп» (Городской пейзаж), но, тем не менее, стало некоторой альтернативой модернистскому отношению к городам и их перепланировке.

Как и многие поколения до них, архитекторы современности имели отчетливое видение идеала города. Для большинства это был населенный пункт, возведенный с нуля, застроенный модернистскими башнями и разбитый на зоны: тут у нас место для работы, там — для игр, а здесь — для жилья. Им также виделось, что в идеальном городе транспортный поток отделен от пешеходного, вокруг — сплошь городские автострады и парящие в небесах эстакады.

Реконструкция

После Второй мировой войны архитекторам и градостроителям выдалась возможность реализовать теорию на практике. Строители получили все карты в руки: если не целые мегаполисы, то обширные части городов и больших новых поселений выросли на местах военных бомбежек. Для многих то был дивный новый мир, где города, в основном развивавшиеся как попало на протяжении веков, можно было впервые спланировать как следует.

Такой подход вылился в преобразование многих городов — перепланировка в 1950-х Центрального Бостона со строительством городских скоростных трасс, к примеру, или возведение обширных жилых районов вокруг многих британских городов, в частности — вокруг Бирмингема, не говоря уже о логичных сетках планировок новых районов вроде Милтон-Кинза.

«...Если город в конце концов смотрится унылым, неинтересным и бездушным, значит, он не реализован. У него не получилось. Костер разложили, но никто не поднес огня» Гордон Каллен (1914-1944), британский архитектор, дизайнер-урбанист. Из книги «Сжатый таунскейп» (1995)

Учимся у прошлого

Но не всем такой взгляд на городское планирование нравился. Кое-кому старый случайный способ застройки и рост города — смешение архитектурных стилей, узкие, извилистые улочки — виделся правильным. Такой город интереснее зрительно, в нем ощущается богатое культурное прошлое. Как ни странно, впервые такое мнение прозвучало со страниц британского «Архитектурного обозрения» — ведущего журнала, часто воспевавшего модернизм. В 1944 г., когда окончание войны уже становилось реальностью, редактор журнала Айвор де Волф призвал к более разнообразному, полифоническому подходу к городскому планированию.

Айвор де Волф и его коллега Гордон Каллен понимали, что широкой публике не понравится «новый Иерусалим, сплошь открытые пространства и белый бетон». Планировщикам следует, напротив, вдумчиво разобраться во всем хорошем, что есть в уже существующих городках и мегаполисах. Им нужно помнить, что идеалы пикчуреска XIX в., стиля, в котором архитекторы и садовники помещали здания среди пейзажа так, чтобы получалось художественно, можно применять и в условиях города. Иными словами, городской пейзаж — тоже пейзаж.

Толкование городского ландшафта

Каллен обрисовал свои представления в статьях «Архитектурного обозрения» и в книгах «Таунскейп» и «Сжатый таунскейп». Чтобы объяснить впечатление, производимое эволюционным устройством города, он посвятил немало времени и печатных страниц анализу сооружений, улиц, переулков и площадей городов, старых и новых, и описал, что в них хорошего визуально.

С помощью фотографий и собственных четких и образных рисунков он показал, как меняются наши переживания городских пространств по мере движения сквозь них.

Каллен особенно много писал о многообразии городских пейзажей: как разные габариты зданий, нависающие и сужающиеся фасады, зрительные перемежения и акценты, переменная ширина, извилистость улиц, внезапно возникающие открытые пространства обогащают наше восприятие города. И эти черты, разумеется, довольно противоположны единообразию, предлагавшемуся большинством градостроителей-модернистов.

Естественный рост

Богатое разнообразие городов, выросших естественным путем, их кажущаяся случайной смесь больших и малых, старых и новых зданий завораживали Каллена. И он был убежден, что стоит только людям это понять, как и они очаруются; для него традиционный естественно развивающийся город представлял собой бездонный источник чистого зрительного удовольствия. Противоположность такого городского пейзажа Каллен именовал «планировкой прерий»: дома, спроектированные под копирку, бесконечно повторенные на монотонном фоне одинаково широких улиц, скучная уличная мебель и безликие садики без оград.

Споры между поборниками модернистского городского планирования и последователями Волфа и Каллена с их полифоническим подходом шли все 1960-е. Модернисты критиковали Каллена за пристрастие к старым городам. Лобби поклонников «Таунскейпа» ругало модернистов за скуку и бездушность их планировок.

Победа в полной мере не далась ни тем ни другим. Многие города все-таки перепланировали в соответствии с модернистскими представлениями, но доводы Каллена нашли отклик у тех, кому больше импонировало чуткое и тактичное строительство. Однако и на этом вклад Каллена не исчерпался. Он научил несколько поколений смотреть на города пристальнее и внимательнее, показал, как ценить естественное развитие городского пространства, а его работы пригодились позднейшим писателям и журналистам. Впрямую или косвенно многие из нас стали чувствительнее к своему городскому окружению именно благодаря работе Гордона Каллена.

Черты города

Городские пейзажи определяются многими чертами. Возьмем, к примеру, Оксфорд (внизу) и разберемся, что делает его пейзаж особенным. Вот лишь некоторые главные его свойства:

• Фокусные точки. Сооружения, фокусирующие пейзаж: башни, статуи, колонны, кресты
• Замкнутые пространства. Тихие, компактные участки — например, площади или дворы
• Вязкость. Как именно люди замедляются — перекинуться парой фраз, поздороваться, поглазеть в витрины, купить газету — в здоровой городской обстановке
• Перспектива. Как именно взгляд обводит открывающийся вид; перспективы могут быть открытые, величественные или заслоненные, к примеру, деревьями
• Перемежение и акцент. Здания и объекты, останавливающие взгляд и структурирующие пейзаж
• Масштаб. Наше восприятие размеров и главенства разных зданий и других сооружений