Средневековое искусство в последующих веках
«В том-то и признак настоящего искусства, что оно всегда современно, насущно, полезно.»
Ф. М. Достоевский
Часто бывает так, что художники, скульпторы, архитекторы снова и снова возвращаются к эстетическим идеалам и традициям прошлого. Причины у этого могут быть разные: поиск вдохновения, желание посмотреть, приживутся ли черты древнего искусства на современной почве, и даже, как утверждают недоброжелатели, отсутствие собственных идей. Посмотрим, как черты искусства средневекового возвращались и воплощались в искусстве более позднего времени.
Историзм и английская неоготика
Существует понятие «историзм» — так принято называть направление (прежде всего в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве), в рамках которого воспроизводились внешние формы стилей прошлого. Почему «формы»? Потому что материалы и способы изготовления могли быть уже совершенно другие.
Наибольшего развития историзм достиг во второй половине XIX столетия: в его рамках развивались такие направления, как неоренессанс, необарокко, неороманский стиль, неоготика и т. д., хотя обращения к готическому стилю у архитекторов случались и раньше.
Так, например, английский автор готических романов Уильям Бекфорд в последней трети XVIII столетия начал в своем поместье в графстве Уилтшир возводить здание в готическом духе, получившее название Фонтхилл Эбби (Фонтхиллское аббатство). Постройкой занимался один из самых известных британских архитекторов того времени — Джеймс Уайетт. Но (видимо, из-за того, что строитель лишь внешне подражал шедеврам готики, не слишком вникая в конструктивные особенности) строящееся здание преследовали неудачи. Главная башня, достигавшая высоты 100 метров, обрушивалась несколько раз! Впрочем, все же в итоге возведение Фонтхилл Эбби было завершено. Но Уильям Бекфорд вскоре обеднел, был уже не в состоянии содержать огромное здание... В 1820-х годах оно начало разрушаться, и до наших дней не сохранилось практически ничего.
Хорошо всем известный Вестминстерский дворец в Лондоне приобрел современный «неоготический» облик после пожара 1834 года, почти полностью уничтожившего предыдущую постройку. Авторами проекта выступили знаменитые английские архитекторы Огастес Пьюджин и Чарльз Бэрри. Ч. Бэрри работал в основном в рамках историзма: им возводились постройки в стиле неоготики (церковь Святого Петра в Брайтоне), неоренессанса (здание Клуба путешественников на Пэлл-Мэлл) и так далее.
Удачным примером того, как неоготические формы могут содержать в себе последние достижения промышленной революции XIX столетия, может служить лондонский вокзал Сент-Панкрас, построенный в 1860-х годах архитектором Джорджем Гилбертом Скоттом.
В викторианской Англии неоготика, в частности, распространялась во многом благодаря известному теоретику искусства Джону Рескину, который видел в средневековой архитектуре идеал: слияние с природной средой, силу, красоту и вдохновенность. Идеи Рескина получили горячую поддержку художников, известных как прерафаэлиты и видевших предназначение художника в возрождении духовных идеалов, нравственности, в проникновении в символы и тайны природы.
А как у других?
Из Англии «викторианская неоготика» начала свое шествие по бывшим и настоящим колониям. Так, в Северо-Американских Соединенных Штатах получила широкое распространение так называемая «коллегиальная готика»: в этом стиле, представляющем собой ответвление неоготики, обычно возводились университетские здания. Примеры — Фарнем-Холл в Йельском колледже, Сэйдж-Холл в Корнеллском университете, Бруклингс-Холл в Вашингтонском университете и другие.
Параллельно с Англией образцы архитектурной неоготики создавались и в других европейских государствах. Подобное обращение к прошлому в разные времена объяснялось разными причинами. Например, желанием возродить самоуважение, «народный дух» после каких-то тяжелых военных потрясений. Распространению неоготики, в частности, способствовал романтизм в искусстве, ставивший на первое место ценность личных духовных переживаний, индивидуализм, силу личности и характера...
Образцами неоготического стиля второй половины XIX века могут служить замок Гогенцоллерн в Баден-Вюртемберге, Вотивкирхе в Вене, базилика Святой Клотильды в Париже.
Практически параллельно с неоготикой в XIX веке развивался и неороманский стиль, сохранивший все основные приметы своего прототипа: мощь, лаконизм, основательность. Именно так выглядят церковь Франциска Ассизского в Вене, костел Святых Симеона и Елены в Минске, мэрия в канадском Шарлоттауне, главное здание Иллинойского технологического института. В США видным представителем неороманского стиля в архитектуре был Генри Гобсон Ричардсон (1838-1886), появилось даже определение «ричардсонианский (или ричардсоновский) романский стиль».
Что же касается России, то здесь неоготика впервые появилась в 1770-х годах, когда императрица Екатерина II, очень любившая всяческие архитектурные «затеи», заказала архитектору Юрию Фельтену постройку Чесменского путевого дворца и церкви Рождества Святого Иоанна Предтечи (Чесменской), а Василию Баженову — Царицынской усадьбы под Москвой. Эти постройки иногда называют «псевдоготическими поделками»: они не столь масштабны, как творения мастеров Средневековья, и подражают готике лишь внешне, не требуя возрождения конструктивных особенностей, например контрфорсов и аркбутанов, которые мы с вами уже обсуждали. Впрочем, это не мешает причислять «псевдоготику» екатерининского времени к выдающимся архитектурным произведениям своего периода.
Очередная «волна» неоготики началась в годы правления Николая I. В качестве примера приведем церковь Александра Невского в Петергофе, возведенную в 1830-х годах, или здание железнодорожной станции Новый Петергоф.
Историзм в России долгое время не сдавал позиций и развивался на рубеже XIX-XX веков параллельно с модерном. Так, в 1900-1910-х годах появились такие неоготические постройки, как замок «Ласточкино гнездо» в Крыму, католический храм Преображения Господня в Красноярске, католический храм Пресвятого Сердца Иисуса в Самаре.
Много у нас также образцов неовизантийского стиля: например, морской Никольский собор в Кронштадте, собор Александра Невского в Новосибирске, церковь Милующей иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге.
Неомавританский стиль, который копирует (или творчески перерабатывает) приметы построек Арабского халифата, в России проявился в облике московского особняка Арсения Морозова, санкт-петербургской хоральной синагоги. В Европе в этом духе построены Триумфальная арка в Барселоне, ансамбль площади Испании в Севилье...
В рамках историзма обычно подражали не только лишь в архитектуре: например, во времена увлечения неоготикой можно было заказать себе не только особняк или беседку в этом стиле, но и готические кресла (их иногда иронически именовали «креслами инквизитора»), сундуки, шкафы, которые мастера-мебельщики с удовольствием копировали. Не теряли популярности (как не теряют и поныне) витражи, расцвет которых, как вы помните, состоялся именно в средневековой архитектуре.
Архитекторы, дизайнеры, оформители, мастера мебели обращаются к мотивам средневекового искусства и по сей день. Чем это объясняется? Отнюдь не бедностью фантазии. Прежде всего, тем, что мир средневековой культуры настолько богат и неисчерпаем, что можно постоянно находить в нем что- то новое для себя и творчески это переосмысливать!