Медицина Возрождения
Одной из самых величественных и загадочных фигур эпохи Возрождения был Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (1493—1551). Выходец из славного рода врачей, Филипп Ауреол Теофраст был обречен на занятие медициной. Отец определил его в университет города Базеля, где он изучал врачевание по трудам Галена, Гиппократа и Авиценны. Но голая теория не удовлетворяла молодого Бомбаста, и он, по примеру Гиппократа, отправился странствовать «в поисках моего искусства». Он изучал свойства трав и минералов, перенимал опыт у цирюльников, занимающихся хирургией, у случайных бродяг и даже у палачей. Стремясь повысить престиж хирургии, Филипп Ауреол Теофраст доказывал, что хирургу необходимы знания опытного медика. Он считал, что в основе медицины должны лежать наблюдение, опыт и эксперимент.
Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм отрицал необходимость нагноения ран, описал госпитальную гангрену, выявил, что врожденный кретинизм — прямое следствие увеличения щитовидной железы у родителей, сделал ценные наблюдения относительно свирепствовавшего в то время сифилиса. Как практикующий врач он добился невероятных для своего времени успехов. Отвергая традиционные способы лечения и пользуясь своими методами, он ставил на ноги безнадежных больных.
О себе и своем искусстве Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст был очень высокого мнения, называя себя Парацельсом — «превосходящим Цельса». Великий врач, он справедливо считал, что во всем превзошел знаменитого римлянина. Но вместе с тем Парацельс во многом полагался на мистику, увлекался алхимией и магией, презирал анатомию, считая ее не нужной в практике врача. В своей борьбе с консерватизмом официальной медицины Парацельс порой доходил до крайности, публично сжигая труды Авиценны и Галена и отвергая латынь.
«…Объясняя тела, бывшие тайной для нас»
Выдающийся медик Андреас Везалий (1514—1564) был младшим современником Парацельса и также был выходцем из рода врачей. Везалий начал медицинское образование в знаменитом университете — парижской Сорбонне. Тогда в Сорбонне уже проводили вскрытия, но весьма неохотно. Не смея спорить с классиком анатомии — Галеном, тело не изучали, а лишь искали подтверждение древних теорий. Между тем, делая свои выводы на основе изучения трупов животных, Гален допустил много ошибок. Так, например, он не описал мышцу, противопоставляющую большой палец, имеющуюся во всем животном мире только у человека.
Проводя вскрытия самостоятельно, Везалий сделал множество открытий, сумев не только исправить ошибки Галена, но и по-новому взглянуть на строение тела. Свои открытия Везалий описал в труде, ставшем основой научной анатомии, — «О строении человеческого тела». Везалий долгое время преподавал анатомию в университете города Падуи, но из-за преследования инквизиции отказался от профессорской должности, став придворным хирургом при испанском короле. Невозможность продолжать научную работу тяготила Везалия, но и в эпоху Возрождения пристальное внимание церковных властей не давало ученым спокойно работать.
У Везалия было много противников, но еще больше великих последователей. Один из его учеников, Реальдо Коломбо (1516—1559), открыл систему легочного кровообращения, а сторонник Везалия, Фабриций из Аквапенденте (1533—1619), описал систему венозных клапанов.
Учеником Фабриция стал знаменитый англичанин Уильям Гарвей (1578—1657). Гарвей, проанализировав открытия предшественников, описал систему кровообращения в своей книге «О движении сердца и крови». Правда, доказать свою теорию он смог только после открытия капилляров итальянским ученым Марчелло Мальпиги.
Интересна история открытия Гарвея. Назначенный главным врачом лондонского госпиталя, Гарвей был поражен масштабами воровства в этом заведении. Чтобы привести дела госпиталя в порядок, дотошный англичанин приобрел книгу по бухгалтерии знаменитого Луки Пачоли «Трактат о счетах и записях». Прочитав ее, он понял, что, подобно тому, как дебетовые обороты в бухгалтерии равны кредитовым, количество крови, постоянно прибывающей в аорту, должно равняться количеству крови, возвращающейся из артерий в вену. Так бухгалтерия помогла Гарвею сделать вывод о постоянном движении крови по организму.