Эдвин Мозес (родился в 1955 г.)

Для большинства знатоков спорта величайшей фигурой в своем постоянстве остается Джо Ди Маггио и его невероятно результативная серия в 56 игр, рекорд, остающийся вечным монументом его постоянству, упорству и блеску. Но если вам нужно еще более выдающееся достижение, мы предлагаем вашему вниманию имя Эдвина Мозеса, одержавшего подряд 122 победы в беге на 400 метров с барьерами, поставив тем самым себе монумент в 2,1785716 раза более высокий, чем у Ди Маггио, если воспользоваться компьютером.

Дело в том, что Эдвин Мозес был мастером в сведении искусства барьерного бега к науке, связывающей компьютеры, физику, физиологию и биохимию, абсолютно ничего не оставляя на волю случаю.

Невзирая на то, что «многие люди считают бег просто физическим процессом», говорил Мозес, «он требует большой технической работы». Возводя хвалу расчету, Мозес соединял ритм барьерного бега с компьютерным методом решения задачи с конечным числом шагов, осуществив революционный переход к тринадцати шагам между барьерами вместо обычных четырнадцати. «Приходится тратить уйму времени, чтобы запихнуть все данные в компьютер», сказал человек, которого журнал «Лайф» назвал мистером Чародеем, контролировавший свои сердцебиения с убийственной аккуратностью, чтобы повысить точность графиков, отображавших его открытия. Эдвин Мозес всегда исследовал все с максимальной точностью.

Процесс исследования начался в юные годы, когда молодой Мозес, подраставший в Дейтоне, Огайо, предпочитал собирать окаменелости и потрошить лягушек и не думал о беге с барьерами и побитии рекордов. Но любознательность же привела его в не менее любопытный мир легкой атлетики. Одной из попавшихся ему книг был Справочник Бойскаута, а в нем глава, посвященная легкой атлетике.

В 1976 году Мозес стал худощавым парнем, ростом в 190 см, и студентом Колледжа Морхауз в Атланте, Джорджия, специализирующегося в первую очередь в физике и во вторую — в легкой атлетике. И хотя до 27 марта ему не приводилось бегать 400 метров с барьерами на международных соревнованиях, Эдвин решил попытаться попасть на летние Олимпийские игры 1976 года в Монреале. Мозес не только прошел отборочные соревнования, он выиграл золотую медаль с мировым рекордом, показав время 47,64 секунды, опередив второго участника соревнований почти на восемь метров — наибольший отрыв в истории соревнований. Стремящийся к совершенству всегда остается неудовлетворенным, и Мозес потом говорил, что жалеет только о том, что подготовка к Олимпийским играм так повлияла на его занятия, что его успеваемость упала до 3,57 балла.

Эдвин Мозес - бег на 400 метров с барьерами
Эдвин Мозес - бег на 400 метров с барьерами

Жизнь Эдвина Мозеса всегда определялась цифрами, шла ли речь о средней успеваемости, каких-нибудь расчетных величинах или же результатах, достигнутых в длительной серии побед в беге и прыжках, начавшейся в следующем, 1977 году.

Проиграв Гаральду Шмидту из Западной Германии 26 августа того года, Мозес неделю спустя вышел на легкоатлетическую арену Дюссельдорфа, чтобы начать самую продолжительную серию побед в истории легкой атлетики — если не всего спорта. Следующие девять лет, девять месяцев и девять дней, 107 финалов, а всего 122 выступления, если включать предварительные этапы, Эдвин Мозес оставался неподверженным этой хвори — поражению.

Победы приходили как по автостраде в Санта-Моника: девятнадцатая победа в финалах пришла к Мозесу в 1984 году на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе вместе со второй золотой медалью, сотая на Будапештском большом легкоатлетическом турнире 1986 года, a он продолжал перепрыгивать через барьеры (планки высотой в 92 см) с величайшей легкостью, побивая мировые рекорды, опережая соперников, пробегая дистанцию быстрее 48 секунд.

Количество побед человека, которого называли Королем Барьеров, росло, и он, который в обычных условиях держал эмоции в кулаке, все дальше и дальше отступал за свои черные очки, на свой уединенный остров, претерпевая прометеевы муки под гнетом славы, от вторжения в его личный мир, в уединенное пространство. Как впоследствии говорил его соперник Дэнни Гаррис: «В мир Эдвина не удается проникнуть ни одному человеку». И мир Эдвина превратился не столько в мир спортсмена, стремящегося пробежать дистанцию как можно быстрее, сколько в обитель консерватора, озабоченного лишь желанием побеждать все время.

Понимая, что победа это все, и ничего не проигрывая, Мозес, обтачивавший любую деталь до последнего микрона, старательно выверял свой курс, предпочитая бегать — как утверждали — только там, где публика более приветлива, а уровень конкуренции ниже. Его любимой беговой дорожкой сделалась Европа, где ему всякий раз возглашали осанну и считали одним из величайших спортсменов всех времен.

Но подобно доброму вину Мозес старел, старел красиво, но, тем не менее, старел, и его результаты с каждым годом становились все хуже. И 4 июня 1987 года, в возрасте 31 года и 10 месяцев, возрасте, в котором большинство барьеристов уже отсиживаются дома на теплой печи, Мозес оказался на международных соревнованиях в Мадриде, чтобы продолжить свою полосу побед. И встретиться с Дэнни Гаррисом, двадцатиоднолетним спортсменом и трехкратным чемпионом среди студентов.

Им уже приходилось встречаться три года назад на Олимпийских играх 1984 года в Лос-Анджелесе. На этих играх, как и подобает супермену, Мозес оказался быстрее — ну прямо как супермен из комикса — летящей пули, если назвать таковой Гарриса, выигравшего серебро. Но в Мадриде Мозеса ожидала иная судьба.

Когда над стадионом Валлехермосо начали сгущаться сумерки, барьеристы заняли места на скамьях, уткнувшись носами в колени и не обращая внимания ни на что, — все, за исключением Эдвина Мозеса, в данный момент устроившего свое личное представление и форсившего у беговой дорожки, неторопливо совершая круг почета еще до победы и предоставляя двенадцати тысячам болельщиков право выказать свое почтение к его выдающейся личности и дарованиям. Потом он столь же неспешно вернулся к своему месту ожидать вызова стартера.

Мозес (четвертый слева) рядом с Дейли Томпсоном на Дне Лауреуса 2006 года
Мозес (четвертый слева) стоял рядом с Дейли Томпсоном на Дне Лауреуса 2006 года, проходившем в лондонском поло-клубе "Хэм"

Гаррис быстро взял с места и к шестому из десяти барьеров был впереди. Но перед восьмым барьером Мозес, по расчетам которого на передвижение между барьерами уходило от 3,1 секунды на старте до 4,8 на финише сравнялся с ним и даже сумел чуть выйти вперед. Девятый барьер оба перепрыгнули буквально движение в движение. A потом, как говаривала Агата Кристи, остался один из негритят.

Но на сей раз Пату Батчеру пришлось написать, что «он был похож на автомобиль шевроле и старался скорее протаранить барьер, чем перепрыгнуть через него». Гаррис первым оказался на финишной ленточке, опередив Мозеса на едва заметное мгновение, и в «Спортс Иллюстриэйтед» появился заголовок: «Царствование закончилось в Испании».

Случилось немыслимое: Эдвин Мозес проиграл забег. Этого было достаточно, чтобы полные обожания испанцы были поражены. A Мозес сразу же утратил место в своей главе истории, поскольку, повинуясь уже, наверное, безусловному рефлексу, он начал было совершать круг «почета», что заставило одного из обозревателей заметить: «Наверно, он настолько привык совершать эти круги, что побежал вокруг поля, даже несмотря на то, что ему не удалось одержать победу». Сперва трибуны охватило странное молчание. А потом негромкий ропот начался в самых недрах стадиона, и двенадцать тысяч голосов начали скандировать его имя, а двенадцать тысяч пар рук разразились громогласной овацией. A потом, отвечая на его знаменитую улыбку, публика принялась скандировать так, как принято на победоносной корриде: «Тореро! Тореро! Тореро!»

Его удивительное господство в барьерном беге закончилось; оказалось, что и Эдвина Мозеса можно побеждать. Но теперь обычно неразговорчивый Мозес наперекор своему характеру сказал: «Я вернусь, потому что они раздразнили меня. A я не ощущал такой жажды борьбы уже много лет».

Три месяца спустя на мировом первенстве в Риме он выполнил свое обещание, опередив и Гарриса и Шмидта по фотофинишу, восстановив тем самым свою репутацию мастера бега на 400 метров. На короткое время. А потом он совершил двенадцатиминутный круг почета, на сей раз заслуженный, и сказал: «Я создал чудовище. Мне становится все трудней и трудней побеждать».

А потом Мозес, дряхлым уже старцем (естественно, по легкоатлетическим стандартам), в возрасте тридцати трех лет попытался завоевать свою третью золотую медаль на Олимпийских играх 1988 года в Сеуле, но встретился с неудачей, оставшись всего лишь бронзовым призером. Время наконец догнало его (хотя по иронии судьбы его бронзовый результат оказался выше всех его золотых).

Бег, как говорил сам Мозес, давался ему все «трудней и трудней». Даже этот великий мастер, потративший годы на вычисления, не сумел вычислить ту формулу, которая позволила бы ему сохранить юность., тем не менее, цифры свидетельствуют о том, что Эдвин Мозес был величайшим барьеристом всех времен.




Поделиться ссылкой