Фарфор
От персидского слова «багпур» — калька с китайского «сын неба».
Полторы тысячи лет назад к безымянному китайскому гончару из провинции Као-Линг пришло озарение: сплавив местную белую глину (ее назвали каолином) с песком и шпатом, он был поражен белоснежным цветом и твердостью просвечивающего черепка, блеском превосходящего иней и снег. Удалось это еще и потому, что уже тогда у китайцев были печи, в которых температура достигала 1500° С. Новый материал мог, пожалуй, поспорить с нефритом, столь почитаемым в Китае. И даже заменить его при изготовлении чаш для освященного веками ритуала чайной церемонии. Производство фарфора составляло монополию императора, по титулу которого он получил звучное имя «цинцзе», то есть Сын Неба, или просто «цы».
Персы, которые, наверное, раньше других узнали о китайском фарфоре, не мудрствуя, перевели это слово на свой язык (сделали его кальку) и получили «багпур» (по-персидски «баг» — это небо, бог, а «пур» — сын). Вот откуда взялось в русском языке слово «фарфор».
Но на Руси до Петра I вся керамика, включая и фарфор, именовалась цениной, возникшей из китайского «цы». В Европе же в ходу был «порцеллан» (у нас ставший «порцелином»), название, придуманное итальянцем Марко Поло — от латинского «порцус» (морская раковина). Он семнадцать лет провел в Китае и написал об этом «Книгу»; из нее-то Европа семьсот лет назад впервые и узнала о фарфоре. Русская знать стала обзаводиться фарфором с XVI века. Своего фарфора тогда в России не делали, а за большие деньги покупали или получали в качестве «поминок» (подношений иностранцев).
В Европе с XV до начала XVIII века бились над тайной получения фарфора. Как выяснилось позже, не хватило... любознательности. Достаточно было заглянуть в древние китайские энциклопедии, которые подробно и дотошно трактовали многие проблемы получения фарфора. Увы, только в начале XIX века во Франции удосужились перевести и издать одну из них.
В Европе XVII века восточный фарфор хоть и приобретался, но еще не был предметом быта. Знатные и очень богатые страстно его коллекционировали. Фарфор нередко оправляли в золото или серебро (часто позолоченное).
К этому времени (к концу XVII века) Европа окончательно порывает со Средневековьем. Меняются жизненные стандарты, одежда, питание. Портных и поваров, если они угождали вкусам своих повелителей, возводили в дворянское достоинство. Европейские дворы все больше демонстрировали не богатство, а вкус.
Золотая и серебряная посуда утрачивала свой престиж, тем более оловянная и фаянсовая. Хрусталь, сверкающий, отражающийся в зеркалах, гармонировал с белоснежным фарфором, украшенным трепетной живописью Дальнего Востока. Сыграло важную роль в продвижении фарфора входившее в обычай употребление чая и кофе. Заболел фарфором и Август II Сильный, польский король (с 1694 г.) и саксонский курфюрст. Дошло до того, что за китайский фарфоровый сервиз он без колебаний отдал прусскому королю роту отборных драгун.
Разорительные затеи, войны и дорого обходившиеся казне развлечения понудили короля к отчаянному шагу: он пленяет молодого алхимика Иоганна Фридриха Бётгера (1682—1719) и запирает в одном из своих замков, чтобы тот... изобрел ему золото (благо Бётгер неосторожно похвалялся, что такая задача ему по плечу). На всякий случай в помощники юному алхимику приставили ученого аристократа графа фон Чирнхауза. Конечно, золота никто получить не мог. Все решил всемогущий Случай. Взявшись однажды изготовить тигли из местной глины, Бётгер обнаружил, что их черепки в изломе поразительно напоминают китайский фарфор. Теперь он мог, показывая королю кусок белой глины, с воодушевлением произнести: «Вот, Ваше Величество, из чего делается порцеллан!» Королю же послышалось: «Вот из чего делается золото!» На дворе стоял 1709 год.
Как видим, неудавшийся алхимик обогатил короля. За что был возведен в дворянское достоинство и щедро вознагражден. В городе Мейсене, под Дрезденом, в замке Альбрехтсбург, он основал фарфоровую мануфактуру, которой была уготована мировая известность. Вот только испытание славой и богатством Бётгеру оказалось не по силам: в 1719 году он умер 37 лет от роду.
По желанию короля-фантазера Августа II изготовили для задуманного им Японского дворца в Дрездене фарфоровых слонов и других животных в натуральную величину. Грандиозная затея рухнула со смертью заказчика в 1733 году. А во Франции с 1740 года, сначала в Венсене, а потом в Севре (где нашли каолин), освоили производство мягкого фарфора, который не требует высокой температуры обжига и потому рельефные детали получаются более четкими, а краски сохраняют яркость и свежесть.
В первой половине сороковых годов XVIII века к фарфоровому Олимпу двинулась Россия. Не коммерции ради, а «к Высочайшему Ее Императорского Величества (Елизаветы Петровны. — К. Б.) удовольствию и к славе Российской» в Санкт-Петербурге была утверждена порцелиновая мануфактура.
Как было заведено, по рекомендации шведского короля выписали немца Хунгера. За четыре года работы в русской столице он высокого жалованья не оправдал, фарфора не получил и потому ему объявили «абшид» (по-немецки отставку). Собираясь домой, мастер умер...
Заботы о российском фарфоре были переданы Дмитрию Ивановичу Виноградову , однокашнику М. В. Ломоносова по учебе за границей. Не щадя себя, он мучительно двигался к цели и в конце концов в 1756 году получил фарфор; к его твердому синеватому черепку хорошо приставала глазурь. Но сам Виноградов не выдержал нечеловеческого напряжения и каторжного труда. Два года спустя он заболел и умер в 37 лет.
Потехи ради придворные заказывали табакерки — круглые, «овалистые», виноградные, с «ломанидами» и с репейниками, «плетюшки» и проч. Модные «пакетовые» табакерки делали на французский манер наподобие запечатанных сургучом пакетов с занятной картинкой, адресом и надписью-пожеланием.
Большой спрос на них объяснялся отсутствием канализации в домах XVIII века (даже во дворцах — и не только в России), где от дурных запахов спасались нюхательным табаком. Екатерина II была влюблена в фарфор, всегда заботилась о своей порцелиновой мануфактуре и выписала из заграницы известных художников и мастеров.
По ее желанию на мануфактуре изготовили серию фигурок, представлявших народы России, — по рисункам известного в то время путешественника, этнографа и натуралиста И. И. Ееорги. Основал свою фабрику фарфора в Вербилках, под Москвой, англичанин Френсис Гарднер.
Особенно удались ему знаменитые орденские сервизы — во славу русского оружия: Андреевский, Александро-Невский, Георгиевский и Владимирский.
В XIX веке в России появились другие частные фарфоровые фабрики — Попова, братьев Корниловых, Батенина, Миклашевского... Но в конце 1880-х — начале 1890-х годов всех поглотила фарфоровая монополия М. С. Кузнецова, который наводнил Россию дешевыми столовыми и чайными сервизами, ярко расписанным «восточным товаром», трактирной посудой. На потребу «чистой публике» в продаже появились дорогие вазы и изысканная фарфоровая скульптура в стиле модерн.
