За что мы любим импрессионизм?
Задавая этот вопрос, мы не сомневаемся, что импрессионизм в наши дни симпатичен большинству любителей живописи, да, это самое востребованное направление в искусстве среди посетителей художественных выставок, сайтов по искусству, музеев и галерей, эта истина не подлежит сомнению.
Удивительное явление для наших дней, но импрессионисты объединяют практически всех: дилетантов и профессионалов, поклонников классической живописи и любителей модернизма. Естественно, возникает желание выяснить причину такого единодушия среди людей с очень разнящимися вкусами. Возможно, секрет в том, что импрессионисты затронули нечто важное, что находит отклик в душах большинства зрителей даже спустя полтора столетия. Давайте подробнее рассмотрим, каковы же были их любимые темы, образы, мотивы, в чем их эксклюзивность и новизна.
Классическая живопись нового времени — это живопись жанровая. Стройная система специализаций состояла из портретов, пейзажей, натюрмортов, а также бытовых сцен и исторических/мифологических/библейских композиций. Как всякая система, она была несколько условной, что стало сказываться во второй половине XIX в. Темы, которые избирали импрессионисты, не укладывались в рамки привычных жанров — чаще всего они изображали людей в пейзаже, даже названия этих картин показательны: «На балконе», «В саду», «На пляже», «У воды». Акцент в подобных картинах не ставился на конкретном изображении конкретного персонажа, и даже на конкретном месте, и явного действия в картинах не было.
Впечатление единения персонажей и пейзажа создавалось благодаря узорной вуали световоздушной среды, разлитой по холсту; а диагонали, асимметрия, острые ракурсы, фрагментированные кадры передавали мимолетность этого счастья, его эфемерность. Избранная тема — люди в пейзаже — давала возможность создавать различные варианты одного мотива, меняя акценты и соотношения героев и природы, то укрупнять персонажей и превращать пейзаж в фон, то, напротив, далекие фигурки людей погружать в пейзаж.
А как же старый добрый натюрморт или историческая картина? Предметный материальный мир с его вниманием к форме и фактуре, а также сюжетная описательная живопись-рассказ остались за пределами внимания «независимых». Итак, главными для импрессионистов стали люди и пейзаж, это контрапункт их индивидуальных предпочтений. Именно отсюда интересы одних влекут в поля, где им встречаются лишь редкие фигуры путников, тогда как пристрастия других находятся в гуще городской жизни, их привлекают люди.
Есть известная история о том, как молодые Моне и Ренуар отправились на пленэры в парижский пригород Буживаль, модный своими купаниями и пикниками, а также кафе на воде Лягушатником («Ла-Гренуйер»). Расположившись на берегу возле лодочной станции, они начали работать, Клода зачаровывали рефлексы на воде, волны и солнце, посетители же кафе-поплавка были написаны в виде пятен и силуэтов.
Последуем примеру друзей, отправимся за город и мы. Парижские пригороды — теперь их названия известны всему миру: Аржантёй, Понтуаз, Лувесьен, Буживаль, Живерни, мы узнаем их улицы, сады, дороги и окрестности. Мы помним, как там падает снег или цветут яблони, как желтеет листва или идет дождь, кажется, мы сами там побывали и уже никогда не сможем заблудиться, если попадем туда вновь. И все это благодаря картинам наших неутомимых пейзажистов, которые без пафоса, негромким голосом передали нам свое восхищение этим миром.
Как известно, художники писали природу всегда, она — один из главных источников для искусства и один из главных его предметов, казалось бы, чем таким кардинально могли отличаться импрессионистические пейзажи от, скажем, романтических, или от картин из старших коллег-реалистов? Тем, что импрессионисты писали природу как бы захваченную врасплох, когда она не успела принарядиться в загадочные одежды меланхолии с обязательными руинами и заросшими парками, как это было необходимо романтикам. Наши герои не искали в пейзаже значительности типичного образа, выстроенного по законам «содержательной» живописи с непременными красноречивыми деталями, выражающими сущность национального пейзажа, как это делало поколение барбизонцев. Кредо импрессионистов была случайность выбора мотива, они останавливали взор на том или ином виде только из-за его визуальной выразительности, эта кажущаяся необязательность приводила к внутренней свободе автора, к эмоциональной раскованности, к легкости творческого полета. А теперь поспешим в город и найдем в нем то, что могло заинтересовать батиньольцев. Импрессионистический Париж энергичен, полон кипучей жизненной силы, задора и легкости, он молод, стремителен и обаятелен. Да, огромный мир Парижа включал в себя сотни тем и мотивов для художников. Но самые любимые персонажи их картин — это женщины: они читают и пребывают в задумчивости, мило болтают, флиртуют и кокетничают, танцуют, поют, примеряют шляпки, собирают цветы и любуются водой, завтракают, шьют или гладят, моются или расчесывают волосы.
Мы не найдем в картинах импрессионистов личностных драм и социальных конфликтов, страдающих героев и трагических обстоятельств. Они не были мастерами психологических глубин или философских высот. Их не интересовала текущая политическая ситуация, они продолжали писать то, что им дорого, даже, когда случилась франко-прусская война, унесшая жизнь их друга Базиля. Свои многочисленные личные горести, драмы и переживания они также не стремились излить на холст. Задачи своего искусства они видели совсем в другом — в том, чтобы запечатлевать красоту каждого мгновения как пика наивысшей гармонии.
