Этика добродетели
Более четырехсот лет философы, занимающиеся вопросами морали, рассуждали преимущественно о действиях, а не о тех, кто их совершает, о том, что мы должны делать, но не о том, какими нам следует быть. Основная задача философов заключалась в открытии и объяснении принципов, на которых строится мораль, и создании правил, регулирующих наше поведение согласно этим принципам.
На основе самих этих принципов создавались самые различные теории — от деонтологической этики Канта до консеквенциалистского утилитаризма Бентама и Милля. Тем не менее, существовало некое негласное соглашение, по которому «главный» вопрос сводится к оправданию действий, но не оценке характера действующих лиц, — это рассматривалось как нечто вторичное или вообще не имеющее значения. Но так было не всегда, добродетель не всегда была служанкой долга, но имела ценность сама по себе.
Вплоть до эпохи Ренессанса и начала научной революции на развитие философии и науки вообще огромное влияние оказывали мыслители классической Греции — Платон и его ученик Аристотель. Основной проблемой они полагали как раз воспитание доброго нрава. То есть принципиальный вопрос не «Как правильно поступить (в определенных обстоятельствах)?», но «Как правильнее жить?». Понятно, что, с учетом данных приоритетов, природа добродетели или морального совершенства представлялась главным элементом. Позднее, во времена Галилея и Ньютона, когда внимание мыслителей переместилось в область правил и принципов нравственного поведения, философия Аристотеля на несколько веков оказалась в тени. Но уже с середины ХХ века обнаружилось некоторое возрождение интереса к изучению природы характера и добродетели. Это относительно «молодое» философское течение, вдохновленное в первую очередь этической философией Аристотеля, получило название «этика добродетели».
Греки о добродетели
Согласно Аристотелю, да и другим греческим мыслителям, чтобы быть достойным человеком, принимающим верные нравственные решения, вовсе не обязательно понимать и применять определенные моральные правила и принципы. Суть в том, что человек должен обрести мудрость в результате целенаправленной работы над собой, и тогда в любой ситуации он будет вести себя правильно, не задумываясь, как и почему он это делает. Благородство характера и добрый нрав, врожденные или развитые сознательно, приводят к правильному поведению.
Характер зависит от добродетелей. Они, в свою очередь, суть проявление «eudaimonia» — состояния, которое греки считали высшим благом для личности и конечной целью человеческой жизни. Обычно это слово переводят как «счастье», но на самом деле это понятие несколько шире и динамичней, и точнее трактовать его как «процветание» или «наслаждение достойной (успешной) жизнью». Греческие философы выделяли четыре главные добродетели: смелость, справедливость, умеренность (самоконтроль) и интеллект (практическая мудрость). Но основная идея Платона и Аристотеля заключается в так называемом «единении добродетелей». Основываясь отчасти на наблюдении, что хороший человек должен понимать, как действовать даже в сложной ситуации, когда различные добродетели требуют противоположного, они пришли к выводу, что добродетели подобны различным граням драгоценного камня, — следовательно, невозможно обладать одной из них, будучи лишенным остальных.
Для Аристотеля единение добродетелей означает, что хороший человек обладает всеобъемлющей добродетелью, обычно именуемой «великодушие/благородство» (от латинского magnanimity — «великая душа»). Аристотелевский «megalopsychos» («великодушный человек») — архетип достоинств и добродетелей: это человек, занимающий высокое общественное положение и заслуживающий почета и уважения, он способен на великие дела, с радостью помогает другим, но неохотно принимает награды; демонстрирует достоинство и скромность, но без напускного смирения.
«Человеческое благо представляет собою деятельность души сообразно добродетели, а если добродетелей несколько — то сообразно наилучшей и наиболее полной. Добавим к этому: за полную жизнь. Ведь одна ласточка не делает весны и один теплый день тоже» Аристотель, около 350 г. до н. э.
Иерархия, подразумеваемая единством добродетелей, привела Платона к выводу, что различные добродетели на самом деле суть одна и подчинены они все одной высшей добродетели — знанию. Идея равнозначности знания и добродетели предполагает отрицание возможности «akrasia», или слабости воли: для Платона невозможно, «зная верный путь, выбрать неверный»; к примеру, несдержанность — следствие невежества, а вовсе не слабости. Идею о возможности сознательного зла категорически отрицал Аристотель, для которого этот принцип был частью основополагающих убеждений (endoxa). Для Платона и Аристотеля мораль неразрывно связана c разумом, с рациональным выбором; Аристотель, разрабатывая эту доктрину, придал ей окончательный вид в концепции «золотой середины».
Этика и мораль
Будем откровенны, пропасть между задачами, которые ставили перед собой Аристотель и Платон, и подходом большинства современных философов столь велика, что некоторые ученые предлагали создать специальную терминологию, отражающую эту разницу. Термин «мораль» предлагалось использовать только в системах, подобных Кантовой, где доктрина формируется на основе принципов морали и долга, а слово «этика» (происходящее от греческого «характер») оставить для концепции Аристотеля и подобных ей, где основное внимание уделяется свойствам личности и практической (не только моральной) мудрости. Насколько такое терминологическое разделение необходимо — вопрос спорный, поскольку многие считают, что таким образом создается ложное противоречие между Аристотелем и прочими философами.
Золотая середина
Идея золотой середины занимает центральное место в аристотелевской концепции добродетелей. Порой эта доктрина ошибочно рассматривается как призыв к умеренности, к выбору срединного пути в любой ситуации, но в действительности речь идет совсем о другом. Как поясняет приведенная ниже цитата, «середина» определяется исключительно обращением к разуму. Например: добродетель, лежащая посередине между трусостью и поспешностью, — смелость. Быть смелым означает не только избегать трусливых поступков, подобных бегству от врага, но и поступков безрассудных, легкомысленной бравады, вроде бессмысленной атаки на врага, способной поставить под угрозу и самого храбреца, и окружающих.
Смелость зависит от разума, регулирующего природные иррациональные инстинкты. В основе идеи золотой середины лежит представление о том, что любой поступок должен определяться обстоятельствами и практической мудростью, живо реагирующей на определенную ситуацию.
«Итак, добродетель есть сознательно избираемый склад души, состоящий в обладании серединой по отношению к нам, причем определенной таким суждением, каким определит ее рассудительный человек. Серединой обладают между двумя [видами] порочности, один из которых — от избытка, другой — от недостатка. А еще и потому [добродетель означает обладание серединой], что как в страстях, так и в поступках [пороки] преступают должное либо в сторону избытка, либо в сторону недостатка, добродетель же [умеет] находить середину и ее избирает». Аристотель, около 350 г до н. э.