Толерантность
«Мы должны быть взаимно терпимыми, ибо все мы слабы, непоследовательны, подвержены непостоянству и заблуждениям. Может быть, камыш, согнутый ветром над топью, должен сказать своему соседу, такой же тростинке, но склоненной в другую сторону: "Сгибайся, как я, несчастный, или я буду молить, чтобы тебя вырвали с корнем и сожгли”?»
Такими словами в 1764 году Вольтер завершил статью о толерантности в Карманном философском словаре. Рассуждая о принципах индивидуальной свободы и свободы мышления, Вольтер дал классическое определение одной из основных добродетелей эпохи Просвещения: «Думай, что хочешь, и позволь другим наслаждаться тем же правом».
"Я не разделяю ваших убеждений, но готов умереть за ваше право их высказывать" Вольтер (в интерпретации Эвелин Беатрис Холл), 1906
Искусство быть терпимым и сопутствующая ему толерантность настолько укоренились в либеральном сознании, что мы порой считаем их само собой разумеющимися как в отношениях между цивилизованными государствами, так и в отношениях между людьми. Но не следует питать иллюзий относительно толерантности в реальном мире. Представители главных мировых религий — мусульмане, христиане, индуисты, иудеи — во многих странах готовы вцепиться в горло друг другу, не желая терпеть чужие религиозные воззрения. Не многим лучше обстоит дело во внерелигиозных аспектах, когда людей разделяют цвет кожи, национальность, сексуальные предпочтения или образ жизни. Исторические и концептуальные трудности, связанные с понятием толерантности, заставляют усомниться, а является ли эта добродетель Просвещения действительно добродетельной и просвещенной.
Парадокс терпимости
Основная проблема вызвана парадоксом, лежащим в сердцевине самой идеи. Толерантность — это склонность мириться с положением дел или поведением людей, которые мы не одобряем, в ситуации, когда мы можем вмешаться, но предпочитаем этого не делать. Границы неодобрения простираются от легкой неприязни до стойкого отвращения, и уровень толерантности пропорционален степени неодобрения. Вам приходится проявлять высочайшую степень толерантности, чтобы удержаться от борьбы с тем, что кажется вам совершенно отвратительным. Парадокс же заключается в том, что толерантность считается (и обычно является) добродетелью, а поступки или убеждения могут быть довольно спорными с точки зрения морали. В данном понимании добродетельно — то есть положительно с точки зрения морали — попустительствовать аморальным поступкам; и чем хуже поступки, тем более добродетельным вы считаетесь, когда миритесь с ними. Но разве такое возможно? Если можно остановить зло, вы ведь обязаны его предотвратить?
"С точки зрения человеческого разнообразия толерантность является не столько проявлением добродетели, сколько необходимым условием выживания" Рене Дюбо, 1981
Одно из решений вполне очевидно. Нужно продемонстрировать, что есть серьезные причины для проявления терпимости, гораздо более убедительные, чем причины для вмешательства. В классической либеральной традиции самый убедительный пример такого рода продемонстрировал Джон Стюарт Милль, утверждавший, что главным «козырем» толерантности являются различия между людьми и безусловная важность уважения к личностной автономии — праву человека совершать собственный выбор. В эссе «О свободе» (1859) он пишет, что
«тот образ жизни, который человек сам для себя изберет, и будет лучший, не потому что он лучший сам по себе, а потому что он есть его собственный. Люди не бараны, да и бараны даже не до такой степени схожи между собой, чтобы совершенно не отличались один от другого. Чтобы иметь платье или сапоги, которые были бы ему впору, человек должен заказывать их по своей мерке или выбирать в целом магазине, — неужели же легче снабдить человека пригодной для него жизнью, чем пригодным для него платьем?»
Религиозная терпимость
В современных плюралистских обществах идея толерантности основана на представлении о ценности личности и праве на свободу мнений. Существуют, разумеется, определенные ограничения, но в целом люди могут думать и поступать по собственному разумению, лишь бы их действия не причиняли вреда остальным. Вредом, как правило, считается вторжение в чужое личное пространство, так что толерантность не распространяется на убийство или воровство или даже на менее вопиющие посягательства на права человека. Но и злодеяния могут принимать различные формы; что может быть страшнее, с точки зрения благочестивого христианина, чем гибель души и утрата жизни вечной? Призыв к личной свободе — то есть праву человека творить собственную судьбу — не имеет никакого смысла, если обрекает душу на вечное проклятие. Немножко наказания — небольшая цена за вечное блаженство.
Большинству жителей Европы XVII века идея толерантности, распространяемой на религиозные вопросы, показалась бы по меньшей мере странной. В претензиях на абсолютную истину христианство было по сути своей нетерпимым как к другим религиям, так и к собственным схизматикам и еретикам. Вплоть до XVII века любые споры о терпимости сводились к религиозным вопросам. Теологическая нетерпимость, апологеты которой не подвергали сомнению собственное право уничтожать еретиков и утверждать единственно верные догмы, породила раздиравшие Европу религиозные войны, в которых католики и протестанты готовы были проливать кровь друг друга. В стремлении прекратить бесконечный конфликт одни мыслители пост-Реформации задавались вопросом, достаточно ли человеческих знаний, чтобы уверенно осуществить Божественную волю и оправдать гонения, а другие сомневались в возможности применения насилия для изменения веры. Сторонники более прагматичного подхода указывали на последствия нетерпимости — масштабную гражданскую войну — и настаивали на толерантности из соображений политической целесообразности. Но подобные приземленные аргументы никогда не убеждали тех, кто отстаивал возвышенные религиозные идеи.
"Я утверждаю, что власть государя не доходит до установления истин веры и форм богослужения силой его законов" Джон Локк, 1689
Значительный вклад в дискуссию о религиозной терпимости внес Джон Локк своими «Письмами о толерантности» (1689). В этом документе сформулированы современные либеральные взгляды по этому вопросу. Локк утверждает, что вера, угодная Господу, не может насаждаться силой, но главная его цель заключается в «строгом разделении функций государственного управления и задач религии». Он настаивает, что государство никоим образом не должно вмешиваться в «дела души» и применение репрессивных мер в этой области «абсолютно неприемлемо». Источник всех зол, по мнению Локка, лежит в ошибочном смешении функций Церкви и государства, и отделение их друг от друга — основной принцип современного либерального общества.
Гармония в многообразии
Рожденная во времена религиозного разделения и войн, крещенная в потоках человеческой крови, сегодня толерантность стала одним из столпов либеральной теории. В 1995 году Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) приняла Декларацию принципов толерантности, придав тем самым спорной позиции статус ведущего принципа в установлении всеобщего мира и гармонии:
«Толерантность означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Ей способствуют знания, открытость, общение и свобода мысли, совести и убеждений. Толерантность — это гармония в многообразии… это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира… Толерантность — это обязанность способствовать утверждению прав человека, плюрализма (в том числе культурного плюрализма), демократии и правопорядка. Толерантность — это понятие, означающее отказ от догматизма, от абсолютизации истины… Проявление толерантности… означает, что каждый свободен придерживаться своих убеждений и признает такое же право за другими. Это означает признание того, что люди по своей природе различаются по внешнему виду, положению, речи, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире и сохранять свою индивидуальность…
Толерантность как никогда ранее важна в современном мире. Мы живем в век глобализации экономики и все большей мобильности, быстрого развития коммуникации, интеграции и взаимозависимости, в век крупномасштабных миграций и перемещения населения, урбанизации и преобразования социальных структур. Каждый регион многолик, и поэтому эскалация нетерпимости и конфликтов потенциально угрожает всем частям мира…»