«Война между близкими бывает особенно непримирима».
Тацит

В 146 году до н. э. были разрушены Карфаген и Коринф — столицы двух крупнейших морских государств. Тем самым исчезли самые большие силы, способные сдерживать прибрежную вольницу Средиземного моря. В этой вольнице различия между пиратом, торговцем и мореходом были не очень отчетливы. Будет выгодно? Будут перевозить грузы. Станет выгоден разбой? Займутся разбоем.

В Средиземном море тогда крейсировало до 2-3 тысяч торговых судов. Транспортный флот на Средиземном море был в основном парусным.

Прямой парус не позволял лавировать под углом к ветру; поэтому боевое судно с двумя-тремя сотнями гребцов легко настигало и уничтожало парусник.

Но транспортный парусник с 20-30 матросами и не должен был производить точные маневры. Он мог перевозить до 200-300 тонн груза. Их перехват и грабеж берегов сам по себе делал пиратов.... не обязательно бедными людьми. А силы, способной остановить пиратство, не было. В результате пираты парализовали все судоходство в Средиземном море.

К концу II века до н. э. население Римского государства выросло настолько, что местного хлеба было для него недостаточно. Греция уже с V-IV вв. до н. э. жила хлебом, привозным из Причерноморья, Переднего Востока, Египта. Сокращение подвоза хлеба становилось попросту опасно.

Рим имел боевой и транспортный флот: от 50 в мирное время до 150-200 вымпелов в военное. При необходимости конфисковывались или выкупались и частные корабли. Делались даже специальные «коневозы». Причем римляне создали собственный слой моряков-профессионалов, в том числе шкиперов и навигаторов. Римляне не зависели ни от греков, ни от финикийцев.

Во время Югуртинской войны (111-105 гг. до н. э.) римские транспортные корабли перевозили войска, коней, припасы, вооружение, посольства из Италии в Африку и обратно.

Римский флот базировался в основном в Остии, но свои базы римляне имели в Старом и Новом Карфагене, Лилибее, Сиракузах, Византии, Аполлонии Иллирийской, в старых греческих портах Эгейского и Ионического морей. Даже в независимом от них Египте, в Александрии, базировался римский флот.

Ко времени смерти Суллы разбитый, но сохранивший власть понтийский царь Митридат активно поддерживал пиратство. Именно потому, что пираты разрушали систему подвоза продовольствия для Италии. Главное гнездо пиратов находилось в единственном регионе, до которого не доходили руки Рима: на юге Малой Азии, особенно в Киликии.

Архивраг Рима — Митридат

Митридат родился в 132 году до н. э. Ахеменид по отцу, Селевкид по матери, он был ярким следствием смешения греков с восточными людьми. Несомненно, личность в своем роде незаурядная. И в семьдесят лет Митридат метал копья, проезжал в день до тысячи стадий (200 км) верхом, правил колесницей, запряженной шестнадцатью лошадьми. Он знал двадцать два языка, считался покровителем наук и искусств, а по-гречески написал несколько книг по естественной истории.

Одновременно был Митридат суеверен, коварен, хитер, маниакально властолюбив и жесток. В юности он выиграл династическую войну с собственной матерью. Одно время он даже прятался от возможных убийц, и вернулся в Понт в 113 году до н. э. Он физически истребил своих врагов, и до конца своей жизни считал тайные убийства лучшим способом правления.

Наследник эллинистических царей, Митридат стремился создать новую могучую державу. За короткий срок он подчинил себе соседнюю Колхиду, Малую Армению, Херсонес Таврический (которому была, таким образом, обеспечена защита от Скифского царства) ряд ираноязычных племен, а со степными скифами и фракийцами заключил договоры о дружбе. Боспор Киммерийский вошел в государство Митридата по завещанию последнего боспорского царя. За армянского царя Тиграна Митридат выдал замуж свою дочь.

К 90-м годам до н. э. Митридату принадлежало все юго-восточное побережье Черного моря. В середине 90-х годов он приступил к завоеваниям в Малой Азии, присоединяя исторические области: Пафлагонию, Галатию, Каппадокию, Вифинию. Эта страна, крайняя северо-западная территория Малой Азии, позволяла контролировать проливы из Средиземного моря в Черное. Теперь римляне не могли попасть в собственную колонию Азию.

В 92 году римляне потребовали очистить Вифинию и Каппадокию, — и Митридат вывел войска. Но тут началась Союзническая война и тут же Митридат снова вторгся в Каппадокию и Вифинию, посадил на престолы зависимых от Понта царей. В 89 году Митридат ввел войска в провинцию Азию; Рим находился в тяжелейшем положении, остановить Митридата он не мог.

Войну с Суллой Митридат в конце концов проиграл. Но уже в ходе этой войны он опирался на флот и всячески поддерживал пиратов. А проиграв войну с Суллой, Митридат «наполнил все море от Киликии до Геракловых столпов морскими разбойниками, которые сделали все пути между городами недоступными для сношений и непроезжими и вызвали повсеместно тяжелый голод».

Отметим — без постоянной торговли во многих местах вспыхивал «тяжелый голод». В одни Афины ввозили каждый год 32 тысячи тонн зерна — половину из Египта, половину из Северного Причерноморья. Италия не могла существовать без постоянного подвоза тысяч тонн хлеба. Отметим еще: завоевания Рима и вводимые Римом порядки нравились не всем, в том числе не всем мореходам. Многие из них из подконтрольных Риму побережий бежали в Киликию, своего рода «пиратскую республику».

Во времена Митридата и с его помощью пираты начинают строить не только парусники, но и более крупные парусно-весельные корабли, биремы и триремы, которые могут вступать в бой с любыми кораблями римского флота.

До шести сотен кораблей объединялись в целые флотилии со своими военачальниками, эти флоты открыто нападали на целые караваны, на сухопутные владения прибрежных правителей. Они брали штурмом даже укрепленные города, применяя подкопы, тараны, метательные орудия, поджоги. Почти регулярная армия.

Излюбленной добычей киликийских пиратов стали богатые и знатные: их захватывали за выкуп. Это был коллективный налаженный бизнес, поддерживаемый государственной властью Митридата, для дестабилизации Рима.

Пираты активно грабили и храмовое имущество, совершая святотатство, весьма порицаемое в античном мире. Они захватили многие святилища, ни разу до того не подвергавшиеся разорению.

Липарские острова столько раз подвергались разорению, что начали платить пиратам регулярную дань — откуп. Сицилия сделалась их базой. Неподалеку от Сиракуз пираты разбили хорошо укрепленный по римским традициям лагерь. Из него они регулярно совершали походы вглубь острова. Флот наместника этой провинции они разгромили.

Ситуация вышла из-под контроля Рима буквально за считанные годы. Пираты проникли в Тирренское море. Один из готовившихся к выходу против них флот они умудрились сжечь прямо в гавани Остии — в главном порту Рима, в 30 км от Вечного города. Проконсул Мурена вывел в море боевой флот, но разбойники не давали крупных сражений, а мелкими нападениями наносили римскому флоту серьезный ущерб.

Римляне считали, что вызывают у пиратов особенную ненависть. Когда пленник заявлял, что он римский гражданин, «они, притворяясь испуганными и смущенными, хлопали себя по бедрам и, становясь на колени, умоляли о прощении. Несчастный пленник верил им, видя их униженные просьбы. Затем одни надевали ему башмаки, другие облачали в тогу для того-де, чтобы опять не ошибиться. Вдоволь поиздевавшись над ним таким образом и насладившись его муками, они наконец спускали среди моря сходни и приказывали высаживаться, желая счастливого пути, если же несчастный отказывался, то его сталкивали за борт и топили».

Сложная экономика Рима оказалась очень уязвима, ведь перебои с поставками хлеба в Рим происходили во время гражданской войны. Рим не мог защитить своих подданных, даже своих граждан, да еще не мог накормить собственных люмпенов. Люмпены яростно возмущались и требовали справиться с разбойниками. А если люмпены восстанут?! Революция могла смести с лица земли само Римское государство.

Попытки войн с пиратами

Война Рима с пиратами «не была обычной, не имела ничего закономерного, ничего твердого или ясного; этим она вызывала чувство беспомощности и страха». Неуловимый противник бы везде и нигде — без столицы, армии и верховного командования.

С 78 по 76 год Публий Ватий не раз громил пиратские флоты, штурмовал и захватывал укрепленные пиратские поселения, порты, крепости и города в Восточном Средиземноморье. За успехи в этой необычной войне проконсула Публия Сервилия Ватия удостоили триумфа и присвоили ему почетное звание Исаврийский. Но пираты легко бежали из одних районов в другие. Стоило ослабить усилия — и они тут же вернулись в Западное Средиземноморье, в Тирренское и Адриатическое моря.

Пираты вели с Римом все более ожесточенную войну, высаживаясь на побережье самой Италии. Они провели ряд походов по суше, в окрестностях Брундизия и в Этрурии. Один из пиратских десантов захватил в плен нескольких женщин из знатных римских фамилий, в том числе дочь триумфатора Марка Антония, которую отец потом выкупал из плена.

Другие пираты похитили двух римских преторов — Секстилия и Беллина. Так и похитили вместе со всеми знаками отличия: в тогах, с сопровождавшими их слугами и ликторами.

Для борьбы с пиратами Марку Антонию дали исключительные полномочия: власть над всеми морскими берегами, находящимися под римским управлением. Пять лет воевал Марк Антоний — но совершенно безрезультатно. Был даже эпизод: самого Марка Антония разбили критские пираты, и заставили подписать с Критом самый настоящий мирный договор. Ведь пираты вообще считали себя не уголовниками, а воюющей стороной.

Сломить их сумел только Помпей Великий.

Помпей - победитель пиратов

Гней Помпей Великий (106-48) происходил из плебейского рода города Пицен в Лациуме. Первый известный представитель рода Квинт Помпей стал консулом в 141 году до н. э. Секст Помпей, дед Гнея, управлял Македонией в 118 году, где и умер.

Отец, Гней Помпей Страбон, известный полководец Суллы, претендовал на консульство в 87 году — и не получил его. Похоже, Помпей Страбон вызывал раздражение даже союзников. Впрочем, и сын неудачник — пытался служить Цинне, но тоже вызывает раздражение... по сути дела, всех.

Гней Помпей начал блестящую карьеру, только когда в 83 году поддержал высадившегося в Брундизии Суллу: решился навербовать три легиона. Это было Помпею не трудно — он действовал в районах, где находились земли его семьи, где Помпеям симпатизировали. Помпей двинулся навстречу Сулле и по дороге разбил армии марианцев — Каррины, Клелия и Брута, взял много городов. За это Сулла обласкал и продвинул Помпея. Сицилийская и африканская кампании окончательно сделали его знаменитым.

Вот испанская война не принесла Помпею новых лавров. Конечно, виновен был и сенат, постоянно тянувший с высылкой денег и снаряжения. Но и сам он отнюдь не проявил обычных полководческих талантов и прежней решительности.

В 71 году Помпей с войском из Испании подходит к Риму, требует себе за победу над Серторием консульства и триумфа, солдатам — земли. Заметим, что Помпей никогда не занимал должностей квестора и претора.

Его избрание в консулы было бы жестоким нарушением cursus honorum. От подобных требований наглеца, требовавшего себе триумфа, упали бы в обморок и Марк Порций Катон, и Манлий. Но сенат дает Помпею и триумф, и консульство.

Казалось бы, вот он — преемник Суллы! Войско довольно, настроение народа — в пользу Помпея, враги подавлены. Но Помпей не берет власть. Как и подобает послушному сыну республики, он распускает войско и до 67 года живет частным человеком.

В результате его ветераны никакой земли не получают, а им самим начинают пренебрегать. Теперь мало быть честным и старательным, даже мало быть хорошим полководцем... Нужна сила.

Опять востребован

В 67 г. плебейский трибун Габиний внес законопроект, направленный на уничтожение пиратства. Сенат предпринимал все возможное, чтобы воспрепятствовать принятию этого закона: не потому, конечно, что Сенат не желал бороться с разбойниками, а потому, что боялся и считал нарушением всех традиций такую неслыханную концентрацию власти в руках Помпея. А ведь именно под него, друга Габиния, создавался закон.

По этому закону Помпей получал неограниченную власть над всем побережьем Средиземного моря — от Геркулесовых столпов на западе и берегов Понта Эвксинского на востоке. Его власть распространялась и на прибрежные земли на четыреста стадий (порядка 80 км) вглубь от береговой черты. Всем царям и правителям, подчинявшимся римлянам или находившимся в союзе с ними, было отправлено указание всячески содействовать Помпею

Помпею дано было право самостоятельно выбирать себе 15 преторов, набирать войско и собирать необходимые для нужд его армии денежные средства. Рим сразу давал шесть тысяч аттических талантов серебра, или 144 миллиона сестерциев, выделял 120 тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников. Сначала ему дали 270 кораблей разных классов, в конце концов, выделили 500 вымпелов. Когда Помпей принял предложение, комиции даже дали ему 24 претора вместо 15. Демократия давала Помпею совершенно недемократические, чрезвычайные полномочия: очевидно было, что справиться с проблемой невозможно без жесткой диктатуры и концентрации власти в одних руках.

Помпей сделал выводы из поражений предшественников; он понимал, что разбитые пираты легко убегут из одних областей моря в другие. Их надо бить сразу и во всех местах. Поэтому Помпей разделил все Средиземное море на 13 областей. В каждом из них командовал «свой» претор, у которого было порядка 35 кораблей. Каждый из них должен был активно охранять вверенный сектор, зачищая побережья и острова. Теперь пираты, убегая из одного сектора, не спасались от римских войск, а попадали в руки другого претора.

А бежать было от чего: себе Помпей оставил 60 самых мощных и быстроходных кораблей с отборными экипажами и морской пехотой. Он находился в Тирренском море, в треугольнике между Италией, Сардинией и Сицилией. Это было важно с точки зрения стратегии: Помпей в любой момент бросал основные силы туда, где они оказывались нужнее всего.

Вместе с тем для Рима он оказывался тем, кто разблокировал торговые пути и наладил снабжение хлебом Италии и самого Рима. Тем самым он становился еще более популярным человеком.

Со своим ударным флотом Помпей легко приходил на помощь тому из преторов, кому он был нужнее всего. За сорок дней он очистил от пиратов Западное Средиземноморье. Триумфатором он вернулся в Рим, и тут же за такие же сорок дней объехал флотилии Восточного Средиземноморья. После этого снабжение было полностью восстановлено, цены упали, вернулось все прежнее изобилие.

Мгновенность и результативность действий Помпея вызвали восхищение, его слава чрезвычайно возросла.

Напугались и сами пираты: они сняли уже начавшуюся осаду с нескольких городов, засели в своих гаванях и крепостях. Они не рисковали выходить из них, и просто ждали: а что будет дальше?!

Невероятно, но факт: в Риме Помпею порой начинали вредить. Кто завидовал его славе, кто боялся его усиления, а кто и был принципиально против сосредоточения в одних руках такой мощи. Один из консулов даже приказал расформировать флот Помпея! Полководцу пришлось оставить корабли в Брундизии, самому выехать в Рим и долго гасить конфликт.

Пиратов, которые сдавались без боя, Помпей щадил и отправлял на поселение в подконтрольные Риму порты. А сопротивлявшихся он беспощадно распинал.

Очистив моря, Помпей бросил все силы на Киликию. Он наголову разбил пиратов возле их столицы Корацезиума, после чего начался настоящий «парад капитуляций». Жители двух самых больших крепостей, Крага и Антикрага сдались без боя. Так же поступили большинство горных крепостей Киликии. Буквально за несколько дней капитулировали 120 городов, портов и замков, больше 10 000 пиратов погибли в сражениях на море, либо сдались в плен.

Помпей захватил огромное количество готовых и строящихся кораблей: по разным данным от 300 до 900 судов. Он взял много оружия, огромные стратегические запасы сырья, копившиеся у разбойников: медь, лес, железо, парусину, канаты и так далее. Войска Рима освободили тысячи пленников. Помпей не был жесток. Он беспощадно распинал вождей и самых активных пиратов, убийц римских граждан и зачинщиков походов. Но большинство пиратов он считал примкнувшими к пиратам не по доброй воле, а бедолагами, лишившимися обычных средств к существованию.

Большинство пиратов по приказанию Помпея расселили в городках Суровой Киликии, опустевших в результате войн с Митридатом Малее, Адале, Эпифании, Солах и ряде других. Некоторые из этих людей были отправлены на поселение в Ахайю, в Димы.

Война с пиратами ожидалась долгая и тяжелая, а закончилась в считаные месяцы, и малой кровью. Причин две: Помпей был прекрасным организатором и он умел находить кадры. Многие из его преторов стали потом консулами и крупными полководцами или отцами известных политических деятелей.

В заключение надо рассказать еще об одном: уже в римское время появилось множество стихов, поэм, романов, историй про приключения этой «пиратской войны». В том числе и о том, как Помпей побывал в плену у пиратов, был выкуплен за 10...20...50 талантов золота, а потом зверски отомстил им, распиная десятками тысяч. В стихах Николая Гумилева эта история выглядит вот так:

Помпей у пиратов

От кормы, изукрашенной красным,
Дорогие плывут ароматы
В трюм, где скрылись в волненьи опасном
С угрожающим видом пираты.
С затаенною злобой боязни
Говорят, то храбрясь, то бледнея,
И вполголоса требуют казни,
Головы молодого Помпея.
Сколько дней они служат рабами,
То покорно, то с гневом напрасным,
И не смеют бродить под шатрами,
На корме, изукрашенной красным.
Слышен зов. Это голос Помпея,
Окруженного стаей голубок.
Он кричит: «Эй, собаки, живее!
Где вино? Высыхает мой кубок».
И над морем, седым и пустынным,
Приподнявшись лениво на локте,
Посыпает толченым рубином
Розоватые длинные ногти.
И, оставив мечтанья о мести,
Умолкают смущенно пираты
И несут, раболепные, вместе
И вино, и цветы, и гранаты.

Так вот: Гней Помпей никогда не был в плену у пиратов, а расправа с ними была намного менее жестокой, чем со сбродом Спартака.

Последняя Митридатова война

Помпей еще не вернулся из Азии, когда по предложению его приверженца, плебейского трибуна Гая Манилия Криспа и комиции и Сенат дали Помпею новые чрезвычайные полномочия для новой войны — с Митридатом и союзником Митридата, армянским царем Тиграном II. Все ведь понимали, что и пираты без Митридата не существуют, он главный враг. А Третья Митридатова война шла уже добрых 8 лет, с переменным успехом.

Помпея сделали наместником Киликии и Вифинии, неограниченным начальником всей армии и гражданской администрации вне пределов Италии. Он мог начинать войну и заключать мир, делать врагами или считать друзьями римского народа где хочет, и кого хочет. Ни один из государственных деятелей Рима никогда ранее не обладал такими полномочиями. Фактически он стал императором до империи. Плутарх считал, что закон Манилия означал передачу всего государства Помпею во власть.

Митридат (134-63 гг. до н. э.) в эту пору разменял седьмой десяток. Он сделался фактическим хозяином морей на всем пространстве от Киликии до Ионического моря. Его флот превышал тысячу вымпелов; позже Помпей сообщит во время триумфа, что «кораблей с медными боевыми носами взято в плен восемьсот», а еще 700 кораблей он привел в порты Рима. Общая численность солдат Митридата превысила 156 тысяч человек только регулярного войска — помимо союзных варваров. Обучали войско Митридата римские центурионы из италийцев, убежденных врагов Рима. Еще центурионов-инструкторов посылал союзник Митридата, Серторий. Некоторые из них позже перебежали на сторону Рима, как Луций Магий.

Весной 74 года Митридат принес в жертву Посейдону, бросил в море двух белых коней, провел маневры, и тут же напал на Вифинию. Римляне назначили командующим Луция Лукулла, известного еще с Первой Митридатовой войны. Римский наместник в Вифинии Марк Аврелий Котта не стал ждать подхода армии Лукулла, и напал на Митридата сам. Зря Котта храбрился: разгром римлян был полный. Митридат на плечах римлян ворвался в порт Халкедона, сжег и пленил 64 римских корабля. Римляне потеряли несколько тысяч человек, понтийцы — несколько сотен.

Дальнейшие события разгорелись под городом Кизиком, союзника Рима. Митридат грамотно осадил город с суши и с моря. Он приказал перекрыть гавань двойной плотиной, а сухопутную часть городских укреплений окружил рвами.

Под Кизиком талантливый инженер из Фессалии, Никомид, возвел множество осадных сооружений, в том числе некую «осадную машину в сто локтей (около 45 м), с которой поднималась вторая башня с катапультами, бросавшая в город камни и другие метательные снаряды».

Другой машиной Никомида была некая самбука — башни, которые устанавливались на двух кораблях. Между ними мог подвешиваться и таран, и специальный мост, который перекидывался на стены города. Впрочем, во время штурма в пентеры, служившие самбуке основанием, полетело такое количество зажигательных снарядов и потекло так много горящей смолы, что управлявшие сооружением люди вынуждены были отступить, пятясь задом и отходя от стен. Так что, несмотря на грозные машины, штурм с моря не удался.

При штурме с суши разбитая и подожженная в нескольких местах стена несколько раз переходила из рук в руки. Отбив Митридата, кизикийцы отстроили ее заново. Митридату жизненно необходимо было взять город — ведь римское войско Лукулла блокировало его самого, пресекло подвоз продовольствия и просто ждало, когда Митридат истощится.

Зима принесла войску Митридата голод, вспышку чумы, зимние бури, разрушившие осадные машины. Но только когда кизикийцы подвели контрмины под царские подкопы и сожгли его новые машины, Митридат велел отступить. Сухопутное войско он бросил на прорыв римского кольца, к городу Лампсаку, а сам на кораблях бежал с приближенными в Парос. Он вывез остатки армии из Лампсака на кораблях, а потом отделился от войска и уехал в Никомедию. Прикрывал же на 50 кораблях римлянин, сенатор Марк Марий — его Серторий послал к Митридату как своего представителя.

Летом 73 г. до н. э.. Лукулл уничтожил понтийскую эскадру перебежчика Марка Мария. Эта эскадра вышла в Эгейское море, держа курс на Италию, чтобы разжечь в ней новую гражданскую войну.

Отбросив Митридата от Кизика, Лукулл разделил свой флот на несколько эскадр, каждая из которых выполняла свое задание. Война велась очень жестко, не как с пиратами. Если оставленные Митридатом Никею и Прусиаду римляне просто заняли гарнизонами, то в городе Апамея, не пожелавшем сдаться, устроили настоящую резню. У острова Лемнос Лукулл поймал трех полководцев Митридата. Евнух Дионисий оказался самым смелым — принял яд. Перебежчика, бывшего сенатора Марка Мария, Лукулл велел тут же убить, чтобы не вести в триумфе бывшего соотечественника. А вот Александра из Пафлагонии — пленил.

На Митридата словно обрушился гнев богов: отступая с флотом вдоль берегов Малой Азии, он от зимних бурь потерял не меньше 60 судов из 200, причем утонуло не меньше 10 тысяч солдат и матросов. Царский флагман настолько серьезно пострадал, что Митридат перешел с него на легкую бирему пиратов — пираты и в беде не оставляли своего покровителя и благодетеля.

Новыми центрами его сопротивления стали города Синопа (современный Синоп) и Амис (современный Самсун) на северном побережье Малой Азии.

В 72 году Лукулл шел через внутренние районы Малой Азии. Проиграв очередное сражение под Кабирой, Митридат приказал убить всех своих сестер, жен и маленьких детей, чтоб не достались врагу, а сам бежал в Армению. Митридат и раньше пытался вовлечь в войну своего сына Махара, царя Боспора Киммерийского, и армянского царя Тиграна.

Римляне два года осаждали и брали разные города Понтийского царства, в том числе такие крупные и сильные, как Амастрида и Гераклея Понтийская. Жители Синопы бились особенно отчаянно. Они не только отбивали штурмы, но и регулярно выводили в море свои корабли, нанося поражение римскому флоту. Когда стало очевидно, что дальнейшее сопротивление бессмысленно, поставленные Митридатом начальники бежали, приказав гарнизону грабить жителей города: организовывали сумятицу. Римляне вошли в город, где уже шла резня, и спасали население от бывшего гарнизона. За отвагу Лукулл пощадил жителей Синопы и Амиса, не велел разрушать города и продавать население в рабство.

К 70 году, утвердившись в Малой Азии, Лукулл заключил союз с Махаром Кимерийским, а от Тиграна Армянского потребовал выдачи Митридата. Тигран, к чести его будь сказано, отказался предать родственника.

Тогда Лукулл весной 69 г. перешел Евфрат у Мелитены, прошел через армянскую провинцию Софену, форсировал Тигр у Амида и достиг основанной Тиграном II столицы — города Тигранакерты.

6 октября 69 года до н. э. в очередной раз неорганизованная толпа проиграла железным легионам: громадная армия, собранная армянским царем для спасения столицы, была наголову разбита. Мгновенно восстали во всех завоеванных Тиграном II регионах.

С 68 года война велась в собственно Армении, римляне даже подошли к Арарату. Но легионов было мало, наступила зима — а на Армянском нагорье она суровая, со снегом и морозами; армянская конница вела упорную партизанскую войну. Легионеры потребовали у Лукулла уйти на юг, в более благодатные и теплые места. Он вынужден был подчиниться; в Месопотамии римляне даже взяли штурмом столицу подчиненной Тиграну II страны Мигдонии, город Низибис. Но покорения самой Армении это нисколько не приблизило.

С самого начала Лукулл имел очень мало войск и средств для ведения войны. Он взял даже ветеранов, уже демобилизованных и распущенных организовывать свое хозяйство. Все время Лукулл вынужден был вести войну крайне осторожно, постепенно, а это еще больше изматывало легионеров. Лукулл не раз сообщал сенату о своих решающих победах, а потом оказывалось — войне еще нет конца. В начале 66 года сенат обвинил Лукулла в том, что он затягивает войну, и велел распустить ветеранов, переслуживших свой срок.

Одновременно сенат назначил нового командующего в Вифинии и Понте, Мания Ацилия Глабриона, а наместнику Киликии Квинту Марцию тоже поручил собирать войска. Война остановилась, потому что у новых командующих не было солдат, а от старого все ушли.

Помпей против Митридата

Помпей же собрал до 4 легионов и заключил союз с Парфией, чтобы царь Фраат III не помогал Армении. Весной 66 г. он вошел в Понтийское царство и в сражении на реке Лик нанес Митридату окончательное поражение. На месте сражения Помпей основал Никополь, что по-гречески значит «город победы».

Когда 50-тысячное войско Помпея, преследуя Митридата, вступило в Колхиду, к нему за помощью обратился царевич Тигран Младший — младший сын Тиграна III и внук Митридата: он хотел свергнуть отца. Обращался он и к Парфии, парфянская армия вместе с Тиграном Младшим входила в Армению, но не смогла взять столицу и ушла. Часть армянской знати поддерживала отца, часть — сына. Тигран рассердился и на Митридата — дедушку-бунтовщика, союз расстроился. Узнав на армянской границе, что Тигран II назначил за его голову награду в 100 талантов, Митридат направился в Колхиду, перезимовал в Диоскурии и затем двинулся в последний остаток своих владений — Боспорское царство, расположенное в Крыму и на Таманском полуострове.

Там Митридат выдержал настоящую войну со своим сыном Махаром. В конце концов Махар вынужден был покончить с собой. Митридат убил и еще одного из своих сыновей — Ксифара.

Помпей же прекратил преследование Митридата, направился в Армению и достиг Арташата. Здесь к нему присоединился принц Тигран, надеявшийся после низложения отца получить от римлян армянскую корону. Тогда Тигран II лично прибыл в римский лагерь и добился заключения мира ценой уступки всех своих завоеваний и уплаты шести тысяч талантов. Тигран сохранил за собой только Армянское нагорье и земли, которые он захватил у Парфии. Помпей передал ему еще и земли, отвоеванные у Митридата, а самого Тиграна II провозгласил «другом и союзником римского народа». Мало того что Армения превращалась в младшего партнера и зависимого союзника Рима, она теперь еще и владела землями своих соседей и врагов Рима.

Западную половину бывшего Понтийского царства вместе с Вифинией Помпей превратил в римскую провинцию. Восточную же под названием Малоармянского царства передал вождю галльского племени тевтобогиев Дейотару, царю Галатии. Позже, в 48 году, Дейотар будет участвовать в гражданской войне на стороне Помпея и против Цезаря, он придет на войну во главе 600 галлов.

Из состава Великой Армении Помпей выделил армянское царство Софена, которое подчинялось Селевкидам, потом было независимым и которое проглотил Тигран II. Софену Помпей отдал Тиграну Младшему.

Теперь все стали врагами всех, и все зависели от воли Рима.

В 65 г. до н. э. Помпей разбил на Кавказе иберов и албанцев, в 64 г. вернулся в Понт, где завладел последними еще сопротивляющимися крепостями Он направился на юг, в Сирию и Иудею. Первая была обращена им в римскую провинцию, а вторая — в зависимое от Рима царство.

Тем самым он обезопасил свои тылы, чтобы покончить с Митридатом.

К этому времени Митридат оставался царем почти всех северных побережий Черного моря. Ему подчинились города от Фанагории до Херсонеса Таврического. Надеясь сохранить хотя бы остатки своей державы, он отправил к Помпею послов с предложением платить дань, но оставаться независимым. Помпей приказал самому Митридату явиться к нему и лично просить об этом, — возможно, он понимал, что гордый Митридат на это никогда не согласится.

Митридат был стар даже по понятиям нашего времени, болен и страдал от незаживающих ран, но тут же начал готовиться к новой войне. Он напрягал все силы своей страны, заставляя подданных отдавать буквально последнее. В армию он брал всех пожелавших воевать рабов.

Помпей сыграл с Митридатом в его же собственную игру: перерезал подвоз хлеба с юга. Пополз слух, что безумный Митридат готов погубить свой народ, в Фанагории вспыхнул мятеж.

Восставшие обложили деревом и подожгли цитадель города, в которой укрылись члены царской семьи. Четыре сына царя — Артаферн, Дарий, Ксеркс, Оксатр, и дочь Эвпатра сдались. А другая дочь Митридата, Клеопатра, осталась в цитадели со своими приближенными. Отец, восхищенный ее мужеством, отправил несколько десятков легких бирем в Фанагорию. Эта блестящая операция увенчалась успехом: понтийские моряки вызволили принцессу буквально из-под носа у римлян. Но тут же по примеру Фанагории восстали Херсонес, Феодосия и Нимфей.

У Митридата остался только Пантикапей, но и тогда царь Понта задумал со своим войском в 36 тысяч солдат двинуться на запад, увлекая за собой сарматов, кельтов и даков, объединить их и вторгнуться в Италию.

Даже наиболее преданные солдаты его войска сомневались в успехе этого мероприятия и не имели желания идти в такую экспедицию. Все окончательно пришли к выводу, что Митридат сошел с ума.

В 63 г. до н. э. любимый и доверенный сын Митридата Фарнак уговорил значительную часть командиров как в армии, так и на флоте устроить переворот и посадить его на трон. Особенно поддерживали его италийские перебежчики: видя безнадежность войны, они готовы были изменить еще раз. Митридату донесли, и Фарнаку с трудом удалось убедить отца, что его оболгали. Не успев выйти из заточения, Фарнак тут же поднял преданных ему центурионов.

Митридат увидел, как сына венчают короной из растущего в храмовом дворе священного плюща. Он прекрасно понял, что это значит. Он сам, обе его дочери и все приближенные тут же приняли яд. Вскоре в живых остался один Митридат: он так долго приучал себя к ядам и принимал их в гомеопатических дозах, что яд не подействовал. Не желая сдаваться, царь приказал командиру галльского отряда Битоиту заколоть себя.

Завладев его царством, римляне включили в состав своего государства фактически всю Малую Азию и побережья Понта Эвксинского, окончательно утвердились на Ближнем Востоке. Помпей организовал провинции Вифинию Понт, Киликию и Сирию (с Финикией и Палестиной).

После победы над Митридатом из круга земель Средиземного моря только Египет еще не подчинялся Риму.

Судьба Фарнака

Восставший против отца Фарнак (97-47 гг. до н. э.) отправил Помпею на корабле труп Митридата. Он получил из рук Помпея Боспорское царство, но без Фанагории.

Скоро выяснилось, что Фарнак ничем не лучше Митридата, только менее умен и хитер. Не успел Рим вывести войска, как он захватил Фанагорию. Как только начались новые гражданские войны, так Фарнак захватил Синопу, и начал войну против римского военачальника Домиция. Неподалеку от Никополя в Малой Армении Фарнак уничтожил два из трех легионов Домиция и овладел всем Понтом. Никто всерьез не воевал с ним, но Фарнак хвастал, что вернул себе отцовское наследство, одинаково грабил и тиранил римских и понтийских граждан.

В мае 47 года до н. э. Юлий Цезарь из Египта выступил против Фарнака. Возле города Зела в Понте Фарнак первым атаковал легионы Цезаря. Цезарь же построил войско на крутом склоне, его воины шли сверху вниз. Сражение было жестоким, но понтийцы были наголову разбиты, сам Фарнак еле ускакал в Синопу с тысячей варваров-всадников. В Синопе Фарнак убил всех коней — они были уже не нужны, — а сам на кораблях отплыл в Крым и стал поднимать скифов и сарматов. Он уже захватил Феодосию и Пантикапей, но греки восстали против него во главе с полководцем Асандром, которому Фарнак поручил в свое отсутствие управлять Боспором. Варвары, оставшиеся с ним, не умели воевать пешими, а коней они сами убили, чтобы уплыть на кораблях. Фарнак дрался до конца и был убит в бою. Война была такой победоносной и стремительной, что именно по этому поводу Гай Юлий Цезарь сказал свое знаменитое: «Veni, vidi, vici», что значит — «Пришел, увидел, победил».

Судьба Боспора

Грек Асандр из Пантикапея — Боспора женился на дочери Фарнака Динамии и с 46 г. до н. э. единолично стал править на Боспоре. Он построил так называемый Асандров вал, отделивший Керченский полуостров от остальной части Крыма для защиты от кочевых племен, чеканил золотую монету, воевал с пиратами. Царь дожил до 93 лет, сохраняя здоровье и разум.

В 14 году от н. э. его сын Аспург получил звание друга римского народа и стал чеканить монету с портретами римских правителей. Боспор сохранил независимость, оставаясь союзником Рима.

Помимо Митридатовой войны, в эпоху гражданских особое значение сыграла еще одна война Рима с внешним противником — Галльская. Завоеватель же Галлии Юлий Цезарь стал так знаменит, что его имя сделалось нарицательным.

На западе Империи его произносили как кесарь, откуда происходит и немецкое Kaiser, а на востоке как Цезарь, откуда идет русское и болгарское «царь».

Автор: Буровский А.М.