По пути вещей. Философия даосов
Восточный сосед Японии, Китай, имеет собственное религиозно-философское учение, включающее в себя, как и полагается, моральные установления, обычаи, традиции, духовные практики, — даосизм. Китайский иероглиф «дао» обозначает «путь»; это вечное движение, действие, творение мира — «десяти тысяч вещей». Вместе с тем Дао — начало начал, основа бытия. Основа неосязаемая, не поддающаяся описанию и непознаваемая. Это высшая сила, являющаяся и средством, и целью существования.
Инь, Ян, Дао...
Лао-цзы, легендарный основоположник даосизма, живший в VI—V в. до н. э., и автор главной книги даосизма, «Дао Дэ Цзин», учил, что Дао — та единица, которая породила две противоположности, Инь и Ян, а они, придя в движение, порождают весь мир.
«Быть спокойным, непринужденным и великодушным — это лекарство»(Лао-цзы)
Впрочем, с творением в даосизме дело обстоит еще сложнее. Мир был всегда, а творение — это всего лишь движение. Таких парадоксов в философии даосизма немало. Можно без преувеличений сказать: даосизм состоит из парадоксов.
Если Дао — это нечто непознаваемое, значит, цель существования мира и каждого отдельного человека в нем непостижима. В этом самое очевидное отличие даосизма от монотеистических религий: при отсутствии цели определить направление движения — чтобы непременно от низшего к высшему! — невозможно.
Что же должен делать человек? Просто жить, плыть по течению, следовать естественному ходу событий. И вполне вероятно, что в этом случае он совпадет с неведомыми принципами существования Дао. Недеяние (У-вэй) — верный подход человека ко всему в мире, ведь Дао — еще и поддерживающая сила, которая все упорядочит самостоятельно. Человек не может действовать, сообразуясь лишь с интуицией, — он всегда прибегает к помощи разума... и совершает ошибки. Ошибочные действия — вражда с Дао во вред себе и окружающим.
Точно так же обстоит дело и с решением жизненных проблем: лучший способ — отказ от агрессии и достижения желаемого, уступка. Отступление? Признание своего поражения? Вовсе нет! Истинный даос считает, что таким путем скорее и эффективнее овладеет ситуацией.
Ну а главная добродетель — воздержание. Лао-цзы считал страсть грехом. И сразу вспоминается Будда, который видел корень человеческих страданий в многочисленных потребностях.
Дао есть не только у человека, но и у всего сущего, этим оно сродни пониманию души в синтоизме.
Благая сила
Рядом с Дао — происходящее из него Дэ. В «Дао Дэ Цзин» Дэ — это благая сила Дао.
Если Дао безгранично, то Дэ определенно, что не избавляет его от той же двойственности: с одной стороны, оно питает Дао, с другой — является его воплощением, способом накопления жизненной энергии Ци и ее высвобождения. В очень узком и утрированном понимании Дэ — это правильное поведение, но сопоставить его, скажем, с христианской моралью никоим образом невозможно. В даосизме мы не найдем четких предписаний: человек должен руководствоваться собственной интуицией. И если ему удается «поймать волну», его жизнь будет благополучной. Китайцы считают подтверждением тому закономерности смены династий: обладание Дэ соответствовало их расцвету, потеря — угасанию.
Еще одно разительное отличие Дэ от привычной нам морали: к Дэ нельзя стремиться, это явление спонтанное, естественное. Вообще, в восточных религиях обращает на себя это требование — естественность, в то время как в западных человек должен самосовершенствоваться в соответствии с давно и четко прописанными нормами, приближаться к неким высшим состояниям. Самое правильное состояние для приверженца даосизма — состояние «необработанного дерева» (Пу). Образованность и эрудиция у приверженцев даосизма ставятся ниже интуиции; сама их необходимость ставится под сомнение. Человек с низшим Дэ, как говорит «Дао Дэ Цзин», деятелен, его действия нарочиты, он стремится делать добро — но вот удается ли ему это? А вот человек с высшим Дэ все совершает непринужденно, не стремится утверждать себя добрыми делами, потому что и так сознает свою добродетельность.
Несмотря на расплывчатость и иносказательность многих даосских формулировок, необходимые человеку добродетели Лао-цзы сформулировал вполне определенно. Это так называемые Три сокровища.
Первое из них — цы — сострадание, доброта, любовь, человеколюбие.
Второе — цзянь — самоограничение, умеренность, экономность, сдержанность, бережливость. Тут следует оговориться: Лао-цзы был последовательным противником стяжательства. Цзянь — это избегание роскоши и мотовства, способность довольствоваться малым (что, как мы помним, вообще характерно для различных религиозных учений). В то же время цзянь предполагает щедрость по отношению к окружающим.
Третье по-китайски пишется шестью иероглифами, буквально переводимыми как «не стремиться быть первым под небом». Желание возвеличиться противопоставляет человека другим людям. А вот если он выдвинулся благодаря естественному течению событий, но при этом не жаждет власти, то он, по словам Лао-цзы, сможет быть умным вождем, то есть всеми уважаемым и, как это ни парадоксально, бездеятельным. Само его наличие гармонизирует государство.
Ну а как же быть с вопросом о жизни и смерти, занимающим такое важное место в любой религии? Даосы убеждены, что смерть — начало новой жизни, и сближаются в этом с буддистами. Правда, в даосизме перерождение понимается иначе: человек не обязательно возвращается в земное тело. Он может уйти в счастливые земли, на острова бессмертных, еще в какие- то счастливые края, о которых, живя на земле, можно только догадываться.
И все-таки даосизм и буддизм — родственники. Даосизм многое почерпнул из буддизма.
Философ или святой?
Аналогия между Лао-цзы и Сиддхартхой Гаутамой тоже напрашивается сама собой. Обе личности окружены таким количеством легенд, что многие сомневаются — существовали ли они в действительности. Представления о них как о людях соседствуют с представлениями о них как о полубожествах.
Так, о Лао-цзы рассказывают, что он находился в утробе матери 81 год. Нареченный именем Ли Эр, он получил от матери прозвище «старый ребенок», ведь при рождении у него были седые волосы. Более или менее реалистичными выглядят рассказы о том, что он служил библиотекарем в государственной библиотеке, встречался и спорил с другим знаменитым философом, Конфуцием, создал «Дао Дэ Цзин»... Хотя, возможно, и это всего лишь легенды.
Если же говорить о даосском пантеоне, то он разнообразен и включает в себя персонажей древней китайской мифологии, локальных культов, заимствования из буддизма и так далее. Божества покровительствуют самым разным сторонам человеческой жизни, имеют различный ранг, а также делятся на «прежденебесных», олицетворяющих космос, и «посленебесных», к числу которых принадлежат младшие божества и обожествленные после смерти люди.