Аверроизм

Протоптать тропинку между философией и религиозными догматами Непросто. В XII веке арабский ученый Аверроэс попытался совместить богооткровенные истины с истинами, предлагаемыми философией.

Аверроэс не нашел понимания в своем собственном мусульманском обществе, но оказал большое влияние на развитие европейской философии. Большинство его портретов встречаются посреди христианских изображений, как, например, этот фрагмент росписи церкви во Флоренции в Италии.

Ибн Рушд, известный в Европе под латинизированным именем Аверроэс, родился в Кордове, расположенной на современной территории юга Испании, но в его время это был один из самых развитых городов на Земле и блестящий центр исламской культуры. Днем Аверроэс был юристом, но ночью он превращался в радикального философа и ученого, работающего над обширными комментариями трудов Аристотеля. Его заслуги привлекли внимание калифа, который назначил Аверроэса придворным врачом в Марокко.

Двойственная истина

Философская задача, которую поставил перед собой Аверроэс, заключалась в примирении двух учений — Корана и Аристотеля. Для него идеи Аристотеля были буквальным пониманием Вселенной, в то время как Коран содержал поэтический взгляд на природу вещей, который периодически вступал в противоречие с самой природой.

Собор в кордове, родном городе Аверроэса, известен как мескита. он был мечетью до того, как христиане превратили его в свой храм. Схожим образом и аверроизм стал направлением европейской философии, несмотря на свое исламское происхождение.

Однако он не видел оснований для столкновения двух школ мысли. Достаточно образованные люди, по мнению Аверроэса, были способны так толковать Коран, чтобы его поэтическая истина совпадала с взглядами Аристотеля. А для неграмотных бедных хватит и Корана, потому что так им проще будет уловить его суть.

Самая сложная проблема, с которой сталкивался Аверроэс, была проблема природы души: бессмертная в исламе, но не у Аристотеля. Аверроэс предпочитал исламский подход, декларативно отказаться от него означало приговорить себя к наказанию. Однако он соединял исламское представление о бессмертии души с аристотелевской концепцией деятельного разума, которая исходила из того, что истины бессмертны и существуют за пределами сознания тех, кто думает о них.