Рыцарская культура
По сравнению с предыдущей эпохой в XII-XIII вв. нравы рыцарей несколько смягчились: при дворах влиятельных сеньоров в почёте были не только пиры и охоты, но и литература, науки, искусство. Сеньоры собирали библиотеки рукописных книг, привечали у себя философов и учёных клириков, толковавших Святое Писание, переводивших труды античных авторов и составлявших их семейные хроники, герольдов, изучавших их родословные, менестрелей, слагавших и исполнявших стихи. Под рыцарским покровительством искусство обслуживало рыцарскую систему ценностей, пропагандируя то, в чём нуждалось рыцарское общество: войну и честь, любовь и верность.
Литература и искусство
С XII в. средневековое общество стало бурно развиваться, появилась тяга к знаниям, развивались искусство и литература. В университетах — в итальянском Болонском университете, в английском Оксфорде и в парижской Сорбонне - изучали право, медицину, богословие и философию, обращаясь к трудам античных авторов. Возрос интерес к истории. В искусстве на смену суровому романскому стилю раннего Средневековья пришла изящная готика, воплощённая, например, в соборе Парижской Богоматери (собор Нотр-Дам), завершённом в 1250 г. Соборы украшали скульптуры и фрески, большие стрельчатые окна расцвечивали витражи (мозаики из цветного стекла) - они иллюстрировали библейские сюжеты и важные события современности. Уча рыцарей добродетели, церковь взяла на вооружение и рыцарские романы, представляя в храмах изображения достойных подражания героев.
Германские эпосы
Англосаксонское «Сказание о Беовульфе», дохристиан ский эпос, созданный ещё до переселения англов и саксов в Британию, был записан в конце XI в. Юный воин Беовульф («Пчелиный волк» - Медведь) поборол чудовищ, заслужил славу и был принят на службу к королю. Защищая свой народ, он убил дракона, но и сам погиб от его ядовитого укуса. Беовульф стал символом верности и мужества в борьбе со злом, и эпос вписался в христианское представление о долге воина.
На рубеже ХП-ХШ вв. на основе древних германских сказаний была написана «Песнь о Нибелунгах». История нидерландского королевича Зигфрида, владевшего сокровищами подземных карликов нибелунгов, рассказывает о верности и женском коварстве, о предательстве и мести. Зигфрид, сокрытый плащом-невидимкой нибелунгов, помог своему сюзерену, бургундскому королю Гюнтеру одолеть деву-воительницу Брюнгильду и жениться на ней, а сам взял в жёны сестру Гюнтера Кримгильду и стал править королевством своего отца. Брюнгильда, завидуя богатству Зигфрида, велела его убить. Лишившись любимого мужа, безутешная Кримгильда с сокровищами нибелунгов вернулась в Бургундию к брату и стала раздавать свои богатства. Но убийца Зигфрида Хаген, ненавидя Кримгильду, утопил её сокровища в Рейне. Кримгильда, желая отомстить, вышла замуж за вождя гуннов Этцеля (Аттилу) и коварством заставила гуннов расправиться с бургундами. Отомстив за Зигфрида и утраченные сокровища, Кримгильда погибла.
Тристан и Изольда
На основе кельтских сказаний Уэльса и Корнуолла в XII в. был написан французский роман «Тристан и Изольда» - один из главных источников рыцарских представлений о любви. Роман повествует о королевиче Тристане, воспитанном при дворе его дяди корнуоллского короля Марка. По поручению Марка Тристан нашёл ему невесту - ирландскую принцессу Изольду. Неожиданно Тристан и Изольда влюбились друг в друга. Тристан, сдержав слово, отдал Изольду в жёны королю, но влюблённые продолжали тайные встречи. Король их разоблачил, и Тристан, верный вассальному долгу, отказался от любви, отправившись странствовать и совершать подвиги. Прощённая Изольда осталась с мужем в Корнуолле. Тристан вынужден был жениться, но остался верен своей Изольде, и когда получил смертельную рану, призвал её к своему смертному одру. Приехав на зов любимого, Изольда не застала Тристана в живых и тут же от горя умерла.
«Рыцарская античность»
Возможно, благодаря выходцам из университетов - философам и учёным клирикам, многие из которых жили при дворах феодалов, в рыцарской среде возник интерес к античности. Его подогрели Крестовые походы, открывшие рыцарям роскошь Константинополя - Второго Рима. Тему тут же подхватили авторы романов, взявшись описывать подвиги Александра Македонского и Юлия Цезаря, Сципиона и Персея, Гектора и Энея. Располагая место действия романа в Древнем Риме, в Персии, в Трое или на берегах Эллады, литераторы представляли античных героев так, будто они были их современниками, такими же рыцарями, как их читатели. Римляне и греки в романах носили рыцарские доспехи и гербы, были отважны на войне и любезны с дамами, верны сеньорам и щедры к вассалам. Средневековые авторы использовали историю как источник достойных подражания примеров рыцарского поведения. В XIII в. с латыни перевели подлинные труды античных авторов - Ливия, Цицерона, Аристотеля. Но даже это чтение не заставило рыцарей усомниться в существовании сочинённой романистами «рыцарской античности».
Достоверный Карл и фантастический Артур
История Карла Великого и его воинов, таких как Роланд, также стала литературной почвой для «выращивания» рыцарей. Писатели легко соотносили борьбу с язычниками, которую вёл Карл Великий, с Крестовыми походами, разжигая в рыцарских сердцах желание сразиться за христианскую веру. Если автору хотелось поговорить с читателем о любви, верности, дружбе или просто развлечь его захватывающим повествованием, он обычно обращался к рыцарям короля Артура и не сдерживал свою фантазию. Поэтому наставники советовали рыцарям читать романы о римлянах и Каролингах, которые воспринимались как достоверный исторический материал, но не доверять «артуровским» романам, где «много пустого вымысла».
Культ прекрасной дамы
Введя культ Девы Марии, поначалу столь благотворно повлиявший на рыцарские души, Церковь не учла максимализма рыцарей, способного даже такую идею довести до абсурда. Это и произошло в XII в. на юге Франции, в графстве Прованс, где Деве Марии стали поклоняться особенно рьяно. Культ Богородицы перенёсся и на земных женщин, превращая их в некий возвышенный идеал. Установился обычай для рыцарей выбирать себе «Даму сердца» и служить ей, как своему сюзерену. Воображение рыцаря наделяло избранную даму всеми достоинствами и возносило до небес. Рыцарь служил уже не реальной женщине, а образу, который сам и создал. Это напоминающее игру служение имело свои правила и называлось куртуазной любовью.
Служение идеалу
Будущий рыцарь ещё мальчиком при дворе знатного феодала, где он воспитывался, попадал в окружение чужих женщин - знатных и богатых, красивых, в дорогих нарядах, учтивых и образованных, гордых и недосягаемых. Простой паж, он привыкал смотреть на них, как на богинь, повиноваться им и восхищаться ими без надежды на взаимность. Возможно, эта привычка и стала причиной распространения в рыцарском обществе культа «прекрасной дамы» - «игры», знакомой многим рыцарям с детства. Правилом «игры» был выбор недосягаемой женщины, любовь к которой осталась бы неразделённой. Часто это была жена феодала, в чьём доме воспитывался рыцарь, или другая замужняя дама, от которой предстояло добиться позволения служить ей. «Даме сердца» рыцарь посвящал свои подвиги, обязывался защищать её, исполнял все её желания.
«Дама сердца» и жена
Наличие «Дамы сердца» не мешало рыцарю обзавестись законной супругой и потомством. Любовь к жене считалась земной и не имела ничего общего с возвышенным чувством неразделённой любви к идеалу. Жена рассматривалась как часть имущества супруга, и мужу полагалось даже бить её для воспитания. Но у этой «забитой» жены могли быть свои поклонники, избравшие её «Дамой сердца», и супругу приходилось без ревности признавать их, полагаясь на её верность. Наличие поклонников сдерживало мужа в «воспитании» своей половины, ибо та могла воззвать к ним, и дело закончилось бы поединком. Так в семье устанавливалось равновесие.
Куртуазность была опасной игрой, и правила не всегда удавалось соблюсти до конца, что приводило к жестоким любовным драмам, красочно описанным в повествованиях о Ланселоте и Гвиневре или о Тристане и Изольде.
Куртуазность
Куртуазность подразумевала особый тон в обращении к дамам, и дамы должны были отвечать кавалерам соответственно. Это искусство было признаком хорошего воспитания. Воспитанная дама должна была знать меру во всём. Ей полагалось быть приветливой, но не навязчивой, поддерживать беседу, не будучи болтливой, уметь преподнести себя в обществе, не стесняясь, но и не привлекать чрезмерного внимания громким смехом и резкими жестами. Наряд дамы должен был подчёркивать красоту фигуры, но не выходить за рамки приличия. От кавалеров куртуазность требовала умения вести учтивые речи, беседовать на возвышенные темы, делать изысканные комплименты, слагать и читать стихи, быть готовым терпеть дамские капризы и любой ценой, даже с риском для жизни, выполнять женские прихоти.
