Брутализм
Стиль, известный как «брутализм», — прямолинейная, яркая версия модернизма; он приобрел популярность в 1960-х гг. Характерный активным использованием монолитного и сборного железобетона, этот стиль широко применялся в масштабном строительстве — от университетских городков до жилых кварталов. За угрюмую бесчеловечность бруталистские здания подвергались критике, однако они по-прежнему нравятся многим архитекторам и консервационистам.
К концу Второй мировой войны модернистская архитектура развивалась сразу в нескольких направлениях — от броского русского конструктивизма до чистой машинной эстетики Баухауза. Послевоенная реконструкция предоставила архитекторам массу творческих возможностей, и в 1950–1960-х гг. мир увидел больше модернистских зданий, чем в межвоенные годы, когда стиль был на пике моды.
Монолиты и бетон
Несколько наиболее выдающихся ранних модернистов — например, Ле Корбюзье и Людвиг Мис ван дер Роэ — все еще творили; особенно Ле Корбюзье, который проектировал здания, поражавшие воображение послевоенных архитекторов. Среди его проектов большую славу приобрели «Unite d»Habitation» («Жилая единица») — громадный жилой комплекс в Марселе со встроенными магазинами, детскими яслями и всем остальным необходимым для жизни, а также его здания в Чандигаре — новой столице индийского Пенджаба.
Здания эти особенно впечатляли своей подчеркнуто прямолинейной геометрией и мощным монолитным видом.
В постройках типа Верховного суда Чандигара огромные нависающие бетонные крыши, могучие бетонные стены и ряды маленьких окон производят вот этот эффект монолитности, еще более усиленный индийским солнцем.
Другая особенность работ этого архитектора в тот период — его способ применения наливного бетона. Этот материал заливали в деревянные формы, а когда опалубки снимали, фактура поверхности бетона сохранялась. Ле Корбюзье называл этот материал beton brut («грубый бетон»).
Современная величественность
Сочетание beton brut с монолитным проектированием, казалось, открывает возможности использовать модернистские материалы для возведения масштабных построек — и величественных, и современных. Такие здания могли бы получаться внушительными и броскими, а их бетонные поверхности сохраняли бы визуальную привлекательность. Стиль должен был пригодиться и в жилом строительстве, и при возведении деловых башен, и торговых центров, и многоуровневых автостоянок, столь необходимых перестроенной Европе. К тому же он пришелся бы кстати университетским городкам и в Европе, и в Америке.
««Складская эстетика» вполне адекватно описывала то, на чем поначалу стоял необрутализм» Рейнер Бэнэм (1922-1988), английский архитектуровед, писатель. Из книги «Необрутализм» (1966)
Выдающиеся представители стиля — британская пара Элисон и Питер Смитсон, Эрно Голдфингер, сэр Дэнис Лэсдан, Уильям Мейер, шотландское бюро «Гиллеспи, Кидд и Койя», а также американская фирма «Уокер и Макгаф».
Общественное недоверие
Хотя брутализм и был популярен среди архитекторов и градостроителей, он не всегда встречал поддержку публики. И тому существовало несколько причин. Монолитные бетонные фасады, хорошо смотревшиеся в солнечной Индии или на юге Франции, на северном свету проигрывали, а бетон, поначалу чистый и почти белый, быстро превращался в грязный и серый. Вдобавок в послевоенном угаре быстрой масштабной стройки многие бруталистские здания сооружали некачественно.
Быть может, величайшей проблемой стиля стало применение микрорайонной застройки. Воодушевленные «Жилой единицей», многие архитекторы и градостроители взялись городить бетонные многоквартирные дома направо и налево. Такая планировка обычно применяла всякие модные теории градоустройства с разделением пешеходного и автомобильного потоков и доступом к квартирам по надземным галереям. Архитекторы запихивали в такие постройки сотни, если не тысячи квартир, часто в непосредственной близости от зеленых зон, и учитывали новейшие технологические достижения.
Но пешеходные «небесные улицы» притягивали хулиганье, скверный уход превращал многоквартирники в грязные трущобы, зеленые зоны становились ветреными пустырями, а ультрасовременные объекты общего пользования приходили в упадок. Многие из таких многоквартирных построек стали синонимами нищеты, и брутализм, казалось, получил свое жуткое название очень по делу.
Источник противоречий
Критики брутализма — принц Уэльский, например, — ругали и бескомпромиссный дизайн зданий, и угнетающее жизненное пространство, создаваемое такими постройками. В результате многие бруталистские здания протянули недолго, однако группы консервационистов сражались против сноса отдельных ярких образцов вроде Трикорн-центра в Плимуте или поразительной семинарии Св. Петра.
Тем временем некоторые бруталистские сооружения, особенно университетские здания от Йеля до Чикаго, выжили, потому что их тщательно продуманные конструкции оказались функционально подходящими. Художественный музей Джонсона в Корнеллском университете, Итака, Нью-Йорк, спроектирован Бэй Юймином в стиле ярчайшего брутализма — в данном случае очень по делу. Такие сооружения доказывают, что брутализм выживет, невзирая ни на какие перипетии.
CIAM
CIAM (Congres International d»Architecture Moderne) — международная организация и дискуссионная площадка для архитекторов. Она зародилась в 1920-х гг. и стала главным местом общения зодчих-модернистов. Влияние Ле Корбюзье на эту организацию было огромно, поэтому она исповедовала архитектуру, учитывающую функциональность, а также социальные и экономические факторы. Конгресс сыграл ключевую роль в продвижении модернизма в первые десятилетия существования стиля, и он же — особенно его Афинская хартия 1933 г. — был и мощным источником вдохновения для поколения бруталистов. Этот документ провозглашает курс на высокоэтажную жилую застройку с прилегающими зелеными территориями и на организацию в городах отдельных транспортных, досуговых, жилых и рабочих зон.
Брутализм или необрутализм?
Эти два термина часто применяют к одному и тому же стилю архитектуры 1960–1970-х гг. Однако некоторые архитектуроведы различают их, называя «брутализмом» строгое зонирование и высокоэтажные многоквартирники, отстаиваемые Международным конгрессом современной архитектуры. «Необрутализм» же — архитектура «грубого бетона», описанная в книге Рейнера Бэнэма «Необрутализм» (1966); к представителям этого стиля относят, например, Смитсонов, а характерный его пример — здание Трикорн-центра в Плимуте.
