Государственные деятели древнего Китая
Царица Фу-хао
Об этой женщине никогда не говорилось в древних книгах. Тем не менее это первая историческая личность иньской эпохи, о существовании которой теперь доподлинно известно благодаря случайной, вне территории царского кладбища, находке её усыпальницы. Заинтригованные именем — Фу-хао (иероглиф «фу» означает «супруга»), отлитом на бронзовых сосудах, находившихся среди погребального инвентаря, исследователи предприняли немало усилий, чтобы отыскать на гадательных костях какие-либо упоминания об этой китаянке. И такие записи обнаружились. Выяснилось, что она была второй из 64 жён и наложниц супругой царя Удина и, видимо, самой любимой. Не случайно царь счёл нужным похоронить её около самой столицы и воздвигнуть над могилой подобие поминального храма. Таких строений нет даже на царских усыпальницах. Любовь монарха Фу-хао завоевала не только благодаря своей красоте или каким-либо иным женским качествам. Из надписей явствует, что царь доверял ей исполнять государственные дела, проводить обряды и, что кажется совсем уж невероятным, готовить к походу войска, даже лично командовать боевыми действиями. Письменные сведения о Фу-хао полностью подтверждаются предметами, найденными в её усыпальнице. Здесь соседствовали бронзовые сосуды, служившие царскими регалиями, — знак её высокого общественного положения; оружие (130 единиц) — признание воинских заслуг; типично женские туалетные принадлежности — зеркала, гребни. Эта женщина-политик и женщина-воин, несомненно, успевала заботиться и о своей внешности, ценила дорогие наряды и украшения. В её погребальном инвентаре одних только шпилек для волос из слоновой кости и нефрита насчитали 564 штуки. А ещё в усыпальнице Фу-хао (единственное из известных на сегодняшний день позднеиньских захоронений, которое не было повреждено или разграблено) были найдены уникальный набор каменной и бронзовой скульптуры; настоящая коллекция (790 штук) нефритовых камней и изделий, включая украшения и регалии; 7 тыс. раковин каури, служивших в то время деньгами. Так любовь Удина к своей жене обернулась сказочным подарком для учёных. Зато теперь известно: в Древнем Китае были женщины, ни в чём не уступавшие прославленным правительницам и героиням из других регионов Древнего мира.
Цинь Шихуанди
Ин Чжэн, преследуемый грязными сплетнями и слухами, вступил на трон, когда ему было всего 13 лет. Дело в том, что его отец (будущий циньский царь Чжуан-сян-ван; 249— 246 гг. до н. э.), являясь наследником престола, жил в царстве Чжао на положении принца-заложника. Такая политическая практика широко применялась в период Борющихся царств. При заключении мирного договора царства обменивались наследными принцами. Если одно из них нарушало договор и нападало на недавнего союзника, заложника убивали. Понятно, что такие принцы находились вдали от реальных политических событий, а их жизнь проходила в постоянном страхе. Единственным утешением отца Ин Чжэна стала любовь к красивой наложнице его близкого друга Лю Бувэя (?—235 до н. э.). Человек низкого происхождения, занимавшийся торговлей, Лю Бувэй сумел познакомиться с циньским принцем уже в Чжао и быстро снискал его расположение. Как лицо, состоявшее в свите принца-заложника, он был допущен и ко двору царя Чжао. Девушку он выпросил из гарема правителя Чжао, а затем отдал красавицу принцу. Не успел Ин Чжэн появиться на свет, как население обоих царств стало строить догадки, кто же его настоящий отец.
В 249 г. до н. э. отец Ин Чжэна вступил на трон. Слабовольный и плохо разбиравшийся в государственных делах, он не снискал авторитета среди придворных. Те в штыки встретили его решение об объявлении Ин Чжэна наследником престола. «Незаконный сын хитрого, бессовестного и необразованного торговца и матери, которая была немногим лучше проститутки» — вот кем выглядел в глазах современников будущий император. Вокруг юного царя сплотились соратники, в числе которых был и Лю Бувэй. Они внушали мальчику мысль о его грядущем величии и учили беспощадно расправляться с врагами. Так он и рос, окружённый ненавистью, подозревая всех и вся и вытравляя в себе любые проявления жалости. «Обличье циньского вана таково: у него острый нос, удлинённые косые глаза, грудь как у хищной птицы, голос как у шакала, — с нескрываемым ужасом поведал один из приезжих государственных деятелей, которому лично довелось столкнуться с Ин Чжэном. — В нём мало доброты, а сердце как у тигра или волка. В затруднительных положениях он легко ставит себя ниже других, а добившись цели, так же легко губит людей... Если в самом деле циньскому вану удастся добиться своих целей в Поднебесной, то все в ней станут его рабами».
Первый мятеж против Ин Чжэна вспыхнул уже в 246 г. до н. э., и то, с какой жестокостью он был подавлен, доказало, что царь хорошо усвоил уроки наставников. В следующем году Ин Чжэн попробовал свои силы в качестве полководца. Поход завершился полной победой его армии, в плен было взято 30 тыс. человек, и всех убили по августейшему приказу. В разгар очередного мятежа Ин Чжэн не пощадил и своего верного наставника-опекуна, правда великодушно разрешив ему покончить с собой.
Властолюбие и патологическая жестокость соседствовали в этом человеке со страстным желанием обрести бессмертие. Он грезил о том, что попадёт на волшебные острова — Пэнлай, находящиеся, по преданию, в Восточном море и служащие обителью чудесных, наделённых вечной жизнью существ. Став императором, он снарядил морскую экспедицию на поиски Пэнлая; на корабль посадили юношей и девушек, ибо только юным и непорочным дано достигнуть обители бессмертных. Возможно, вера в Пэнлай повлияла и на решение Цинь Шихуанди создать себе посмертный эскорт, известный теперь как глиняная армия. Она состоит из восьми с лишним тысяч глиняных скульптур воинов и лошадей и моделей колесниц, размещённых в трёх специально приготовленных для этого полуподземных котлованах. Хранилища располагаются восточнее усыпальницы императора.
Конфуций
Конфуций — латинизированная форма словосочетания «Кун-цзы» («почтенный учитель из рода Кун»). Подлинные имена этого человека — Цю (Холм) и Чжунни (Второй из глинозёма). Они объясняются в традиции как намёк на обстоятельство его рождения. Ребёнок появился на свет в пещере близ священного холма (недалеко от современного города Цюйфу в провинции Шаньдун). Его родители совершали к этому холму паломничество с целью испросить себе сына. Хотя приведённая легенда привносит определённые мифологические черты («чудесное рождение») в образ Учителя Куна, он является первым древнекитайским философом, личность которого исторически абсолютно достоверна. Отдельные сведения о его жизни и интеллектуальной деятельности содержатся во многих чжоуских текстах. А в труде Сыма Цяня даётся его полное жизнеописание.
Родословная Кунов возводится в традиции к иньскому принцу крови, сводному брату тирана Чжоу-синя. Повествуется, что принц изо всех сил пытался образумить брата, а убедившись в тщетности своих усилий, перешёл на сторону чжоусцев и стал их советником. Позже он получил владение, в котором его потомки правили в течение нескольких столетий. Таким образом, считают, что в жилах Конфуция текла древняя царская кровь. Но постепенно его предки утратили влиятельные позиции и вынуждены были даже бежать из своего царства. Отец Конфуция — Шулян Хэ — был всего лишь обедневшим дафу, хотя и прославившим себя военными подвигами.
На матери Конфуция Шулян Хэ женился, когда ему было уже за 60. К этому времени он имел большую семью — жену, наложницу, девять дочерей и сына, тщедушного и болезненного мальчика. А ему так хотелось, чтобы род продолжил достойный наследник! Третьей супругой Шулян Хэ стала юная красавица из знатного рода царства Лу, того самого, на территории современной провинции Шаньдун, которое возглавляли прямые потомки чжоуского Вэнь-вана. Несмотря на разницу в возрасте супругов, брак оказался на редкость счастливым, и 28 сентября 551 г. до н. э. у них родился долгожданный сын. Через три года Шулян Хэ умер. Домочадцы, воспользовавшись существовавшим тогда законом, запрещавшим мужчине после 60 лет обзаводиться новой женой, объявили брак родителей Конфуция незаконным. Они с позором выгнали молодую вдову и лишили Чжунни всех имущественных и наследственных прав. Мать с сыном приехали в царство Лу, но и там родня отвернулась от них. Детство и юность Конфуция прошли в лишениях и страшной нужде. С малолетства, помогая матери добывать хлеб насущный, он брался за самую низкую и презренную в глазах представителей высших сословий работу. Вопреки всем трудностям и испытаниям он нашёл в себе силы заняться самообразованием, видя в этом единственную возможность занять со временем надлежащее ему по праву рождения место в обществе. В 20 лет ценой немалых унижений ему удалось поступить на службу к одному из сановников Лу. Постепенно знания и способности юноши получали всё большее признание у окружающих. Но по прошествии приблизительно десяти лет он сам разуверился в чиновничьей карьере, подал в отставку и открыл частную школу, став первым в истории Китая профессиональным преподавателем. Обучение в школе Конфуция прошли, по легенде, в общей сложности 3 тыс. студентов. Считается, что он обучал их чтению древних книг и умению применять на практике книжные знания. Одновременно в беседах с учениками он развивал и оттачивал собственные идеи. Достигнув 50-летнего возраста, Конфуций решил вернуться к карьере государственного деятеля, дабы получить возможность претворить свои взгляды в жизнь. Но его служба в царстве Лу вновь по каким-то причинам не сложилась. Не удалось ему заинтересовать своим учением и правителей других царств, по которым он странствовал почти десять лет. Вернувшись на родину, мыслитель полностью посвятил себя работе с древними текстами. Умер Конфуций в сентябре 479 г. до н. э., в возрасте 73 лет.
Жизнь Конфуция превратилась в пример для подражания «благородной личности». Если в европейской культуре исключительной популярностью всегда пользовалась сказка о Золушке, то в Китае аналогичное место заняла история мальчика-изгоя. Герой такого сюжета — ребёнок, оказавшийся по воле судьбы (сирота, сын бедняков или государственного преступника) в крайне неблагоприятной для него жизненной ситуации. Однако, подобно Конфуцию, он благодаря собственным талантам и усилиям преодолевает все трудности, занимается самообразованием и, добившись общественного признания, поднимается в верхи социальной иерархии. Данный сюжет лежит в основе не только сказок и литературных произведений, но и биографий многих исторических лиц, которые прошли путь от изгоев до высокопоставленных государственных деятелей.