«Горе побежденным!»
Римская поговорка

Римская армия — вооруженный народ

С первых лет республики Рим вел регулярные войны. Само слово «квирит» означало одновременно гражданина, воина и земледельца. Воинами было все мужское население с возраста 17 лет.

Слово «квирит» трудно перевести. Оно происходит от имени Квирина, самнитского божества. Храм Квирина находился на одном из семи холмов, Квиринале. Под именем Квирина почитался вознесшийся на небеса Ромул. Одновременно Квирин был богом народного собрания, и римские граждане тоже называли себя квиритами. Populus Romanus Quiritium можно перевести как «римский народ квиритов» и одновременно как «римский народ граждан», «римский народ свободных», «римский народ вооруженных граждан». Каждый такой перевод имеет свой оттенок смысла.

Два раза в год Populus Romanus Quiritium строился за городом на Марсовом поле. Ополченцам задавали ритуальный вопрос: «Соизволите и прикажете ли, квириты, объявить войну?» Вопрос был и правда, чисто ритуальным и риторическим, потому что все было ясно. Тут же называли имена начальников. Голосование состояло в том, что, проходя маршем, каждая центурия подавала свой голос. Вооруженные граждане реально могли не «соизволить» объявить войну, но случаи, когда квириты отказывались от войны, не известны. Воевать всегда было с кем, и за что. Как только войско приговаривало войну, как в храме Марса (Mars, или Mars pater, «Марс-отец») открывали двери. Назначенный в полководцы шел в храм Марса и обращался к нему, потрясая священным щитом и копьем бога, призывая: «Бодрствуй, Марс!»

Если возникала реальная стратегическая угроза Риму, процесс набора войска ускорялся. Мгновенно прекращались все работы, останавливалось производство, и в армию созывали всех, кто физически мог нести оружие. Главнокомандующий выносил из Капитолия на Форум специальные знамена: красное, обозначающее набор в пехоту, и зеленое — в конницу, громко возглашая: «Qui rempublicam salvam vult, me sequatur» («Кто хочет спасти республику, пусть последует за мной»).

Сразу после решения воевать действовали фециалы (fetiales) — жреческая коллегия, которая и существовала только для того, чтобы после решения войска и сената ритуально начинать войну. Для начала 4 из 20 членов коллегии шли в землю противника и требовали от него восстановления статус-кво, то есть устранения причин войны. Для ритуальной защиты своего посольства на чужой территории фециалы несли с собой собранные в Риме землю и травы. Если противник не соглашался с римским диктатом, спустя месяц фециалы приносили в жертву свинью. Ее ритуально убивали камнем, обмакивали копье-гасту в ее кровь, и эту окровавленную гасту швыряли через границу на вражескую территорию в знак объявления войны.

Обряд фециалов обеспечивал Риму ведение справедливой войны (bellum iustum, bellum pium). В начале III века до н. э. ритуальное бросание гасты было отменили — границы врагов теперь оказывались очень уж далеко. С 280 года до н. э. после начала войны с Пирром, гасту стали швырять в особую колонну, находившуюся в храме Беллоны (войны) — то ли дочери, то ли сестры Марса. Колонна стояла у задней стены храма Беллоны, где римские правители принимали чужеземных послов или возвращавшихся из похода полководцев. Видимо, эта колонна символизировала вражескую территорию.

Только после этого легионы выступали в поход. Общее число легионов все время возрастало; в начале республики в римской армии одновременно находилось не более 6-7 тысяч человек — два легиона. К концу республики римская армия состояла из 60-70 тысяч легионеров и центурионов.

Каждый легион имел свой номер и название. Например, — 5-й Победоносный или 7-й Капуанский. Легион имел свой значок в виде орла на высоком древке, и знамя с аббревиатурой S.PQ.R. — что обычно расшифровывается как «Senatus Populus que Romanus», то есть «Сенат и граждане Рима». В действительности это не такая однозначная аббревиатура, как кажется. Понятнее всего наверняка первая буква в слове Senatus. Но вот уже P можно считать первой литерой слова Populus «народ» или с тем же успехом Populusque «и народ». Смысл незначительно, но меняется.

По поводу Q не слишком понятно, означает ли оно начало que «и», или же Quirites, или Quiritium, то есть множественное Quiris — «квирит». О том, как по-разному допустимо понимать это слово, уже писалось.

R — начальная литера вероятных слов Romae «Рим» Romanus «Римский» или Romanorum «Римлян». Опять же — смысл пусть незначительно, но каждый раз все же меняется. А в результате можно предложить до 7-8 разных вариантов прочтения надписи. От классического «Сенат и граждане Рима» до «Сенат и гражданское население Рима».

Расширение Рима

На заре Ранней Республики, в V веке до н. э., войны велись с вольсками и эсками, и с этрусским городом Вейи. Этот город был расположен всего в 17 км от Рима.

Во время очередной из войн с Вейями плебеи самовольно ушли с поля боя в лагерь, побросав знамена и оружие: не хотели вести войну, результаты которой все равно достанутся не им. Тут же жители Вей напали на римских колонистов. И тогда 306 взрослых мужчин из рода Фабиев самостоятельно пошли на войну с Вейями. 18 июля 477 года все они полегли в битве, кроме одного юноши. От него род потом восстановился. Это число в Риме было объявлено траурным днем.

Этруски из Вей пошли на Рим и даже захватили Яникульский холм. Этрусков с трудом разбили, в 474 году заключив перемирие на сорок лет.

Сразу после окончания перемирия вспыхнула новая война. В ней отличился легендарный Марк Фурий Камилл (447-365 гг. до н. э.). Позже он занимал ряд высших государственных должностей: был цензором в 403-м, шесть раз становился военным трибуном с консульской властью, пять раз назначался диктатором.

В 428 году молодой Камилл убил на поединке главнокомандующего Вей, а его доспехи пожертвовал в храм Юпитера. Доспехи висели там еще при первых императорах-принцепсах.

Третью войну с Вейями 406-396 гг. до н. э. римские историки III в. до н. э. описывали как повторение Троянской войны. Тот же Марк Фурий Камилл захватил Вейи, разрушил их до основания, а жителей переселил в Рим. После грабежа Вей Камилла обвинили в несправедливом разделе добычи; оскорбленный Камилл отправился в добровольное изгнание в город Ардею.

В 499-493 годах до н. э. Рим одержал победу в Первой Латинской войне — над Арицийской федерацией латинских городов. Договор заключили вроде бы равный: невмешательство во внутренние дела друг друга, взаимная военная помощь, равенство в разделе добычи. Опираясь на этот союз, римляне начали серию войн с сабинами, вольсками, эквами. Эти войны породили своих героев: Луция Цинцинната и Гнея Кориолана.

Луций Квинкций Цинциннат (около 519 — примерно 439 гг. до н. э.), консул 460-го и диктор 458 и 439 гг. считался образцом простоты и древней добродетели. Он сам пахал и сеял, когда эквы окружили римскую армию в Альгидских горах и пошли на Рим с юго-востока.

Сенаторы пришли просить его стать диктатором для спасения города, и Цинциннат тут же отер пыль, смыл пот, облачился в тогу, и отправился воевать. Через 6 дней он разбил эквов, а через 14 дней сложил диктаторские полномочия и вернулся вести хозяйство: ведь если в его отсутствие земля останется незасеянной, его семье будет нечего есть. Поступок Цинцинната часто приводили в пример того, как должен поступать римский гражданин.

Гней Марций Кориолан получил свое почетное имя за взятие столицы племени вольсков Кориол в 493 году до Р Х.

На краю гибели

В результате победы над Вейями римляне прочно утвердились на правом берегу реки Тибр, перед ними открылась вся Этрурия. Латинский союз признавал гегемонию Рима.

Относительно крупная и сплошная территория Рима делала его одним из крупнейших государств Италии. Рост и усиление Рима прервало нашествие галлов. Повторялась история заселения Апеннинского полуострова италиками: начавшие голодать племена не от хорошей жизни форсировали альпийские проходы. Галлы заняли Северную Италию, оттесняя в горы или истребляя лигуров и этрусков.

Племя сенонов во главе с вождем Бренном проникло в Центральную Этрурию и осадило город Клузий. Жители Клузия обратились за помощью к Риму.

Сначала сенат послал к галлам посольство из трех представителей знатного рода Фабиев с мирной дипломатической миссией: уладить дело мирным путем. Но послы, видимо, слишком презирали диких варваров: галлы раскрашивали тела синей краской, шли в бой толпой, с дикими криками, одевались пестро и, по мнению римлян, нелепо. Послы нарушили нейтралитет, выступили на стороне Клузия, а один из них даже убил галльского вождя. Галлы вполне логично прервали переговоры и потребовали выдать им виновных. Сенат, естественно, отказал, на следующий год Фабиев даже выбрали военными трибунами.

Тогда обиженные галлы сняли осаду Клузия и стремительно двинулись на Рим. 18 июля 390 года до н. э. на берегах речки Алии, или Аллии, впадавшей в Тибр около г. Фидены, они буквально смяли и раздавили римское войско.

Греческие историки античности называют другой год трагедии — 387-й.

Насчет даты 18 июля колебаний историков нет, потому что 18 июля (dies Alliensis) стало в Риме днем народного траура. Но напомню — 18 июля уже было днем траура после гибели рода Фабиев. Так что и этот день траура, может быть, легенда.

По поводу Алии (Аллии) тоже спорят, была она левым или правым притоком. Слишком многое тут напоминает три могилы Геракла и мифологический рассказ о приключениях Энея. Главное, что поражение римлян стало реальностью. Часть уцелевших разбежалась, часть отступила в Рим. Большая часть населения тоже бежала из Рима, увезя в другие города самые важные статуи богов и предметы культа. Только небольшая часть войска во главе с самыми молодыми членами сената затворилась на Капитолии. Старики-сенаторы не пожелали покинуть родные очаги и остались в своих жилищах.

Легенда говорит, что Рим в это время был так плохо укреплен, что защищать его считалось невозможно. Но как же тогда стена Сервия Туллия?! Она уже существовала.

Галлы появились в городе уже на следующий день, по другим сведениям — через три дня. Они ворвались в город, разграбили его и сожгли. Старики-сенаторы во главе с Марком Папирием оделись в парадные тоги и сидели на пороге своих домов. Сначала галлы с изумлением смотрели на неподвижные фигуры и не могли понять, живые люди перед ними или статуи. Наконец, один из варваров дернул Папирия за длинную седую бороду. Тот ударил его жезлом с металлическим наконечником. Варвар сбил старика на землю, вскочил на него, дорезал ножом. Стариков перебили.

Тут же галлы ринулись на Капитолий, но взять его штурмом не смогли: склоны отвесны, защитники отважны. Тогда галлы стали осаждать Капитолий.

В одну из ночей и случилось так, что «гуси Рим спасли». Когда ночью отряд галлов стал подниматься по крутому склону Капитолия, они карабкались так тихо, что усталые защитники не услышали их. Даже собаки ничего не слышали и не залаяли. Только священные гуси, посвященные богине Юноне и жившие в ее храме, словно безумные, махали крыльями и гоготали.

Шум разбудил бывшего консула Марка Манлия, дом которого находился на Капитолии. Манлий бросился к обрыву и столкнул в пропасть первого галла, уже поднявшегося на вершину. На помощь Манлию кинулась проснувшаяся стража, поднялась тревога, и галлов отбили.

За этот подвиг Марк Манлий получил почетное прозвище Капитолийский.

Замечу — Рим спасли не простые гуси, а священные. Явная воля богов. Празднуя этот день отбитого штурма, римляне вкусно кормили гусей и носили по Риму распятую на кресте собаку — в наказание за то, что ее предки вовремя не подняли тревоги.

Осада продолжалась семь месяцев. Неизвестно, съели ли осажденные гусей, но, по легенде, они ели подметки своих кожаных сандалий. Но и галлы страдали от голода. От непривычной жары среди них начались болезни. Во владения галлов вторглось племя венедов. Поэтому галлы согласились снять осаду, но потребовали дать им одну тысячу фунтов золота.

Рассказывают, что, когда взвешивали золото, римляне уличили галлов в неточности их весов. Тогда вождь галлов Бренн бросил на весы свой меч с криком «Горе побежденным!». Пришлось дать золота и по весу его меча.

И тут появилось римское войско под командованием Марка Фурия Камилла! Ведь Камилл находился в добровольном изгнании, и Сенат попросил его стать диктатором. Собрав войско из остатков разбитой армии и римских поселенцев, Марк Фурий Камилл изгнал галлов из Рима, отнял у них золото, а вскоре и окончательно разбил варваров.

История нашествия галлов тоже писалась спустя 2-3 века после событий. Сами римские историки рассказывали, что современные событиям записи V-начала IV века до н. э. погибли в подожженном галлами Риме.

Можно, конечно, предположить, что не все записи погибли, часть анналов успели вывезти в другие города. Но римляне позднейших времен писали и о том, что записи это были очень короткие, содержали только краткое изложение событий. Откуда же тогда римляне узнали о личных качествах Камилла или о словах Цинцинната? Возможны два объяснения:

1. образованные римляне III-I вв. до н. э. просто выдумали раннюю римскую историю.
2. кроме письменных записей, существовала устная традиция. Как в России в семьях за вечерним чаем рассказывали о том, как Борис Годунов убил царевича Дмитрия и о пожаре Москвы во время Отечественной войны 1812 года, так римляне рассказывали о свержении царей и захвате Рима галлами. Позднейшие историки записали эти рассказы.

В любом случае перед нами — исторические мифы, рассказы о том, какими римляне хотели видеть своих предков.

Но сквозь мифологический туман хорошо видны и реальные события. Не только римляне, но греки тоже писали о серии войн галлов с Римом.

Галлы ушли, но еще много раз они вторгались в Лаций, доходили до Южной Италии. В 367 году до н. э. галлы опять пытаются взять Рим, и Камилл опять разбивает их в битве при Альбе. Только в конце 30-х годов IV в. до н. э. римляне заключили с ними окончательный мир. Это было уже после Камилла — он умер в 365 году во время эпидемии чумы.

Почувствовав ослабление Рима, в 390 году распался Латинский союз. Наиболее сильные латинские общины-цивитас Тибур и Пренесте попытались образовать отдельный союз. Их поддерживала латинская колония Велитры.

Снова пришлось воевать с латинами, эквами и вольсками. Наверное, многим государствам в таких обстоятельствах пришел бы конец, но Рим сумел даже извлечь пользу из нашествия: римляне умели учиться.

Рим, умеющий извлекать уроки

Вряд ли владыками мира сделали римлян «древние добродетели»: стойкость в бою, неприхотливость, гордость, преданность общине — этими же добродетелями обладают все крестьянские народы. А все народы того времени были крестьянскими.

Вольски, эквы и галлы тоже были трудолюбивыми и неприхотливыми. Уж, наверное, не один и не двое из их вождей пошли на войну прямо с поля, как Цинциннат. Уж, наверное, галльские вожди встретили бы смерть не менее мужественно, чем римские сенаторы в 390 году до н. э.

Римлян сделала могущественными не воинская доблесть. У нас нет никаких оснований считать римлян более смелыми и отчаянными, чем их соседей. По крови они — смесь италиков и этрусков с добавлением греческой крови и крови неиндоевропейских народов Италии. Римляне далеко не всегда выигрывали сражения. В том же 390 году их армия просто бежала от галлов, как лесные звери от пожара.

Хозяевами Италии сделал римлян даже не интеллект. В культурном отношении Рим V и IV веков до н. э. уступал и Этрурии, и Греции, о чем сами римляне говорили вполне откровенно и без малейших комплексов.

Рим вырвался вперед за счет того, что был рациональнее. Все народы очень часто должны выбирать между разумным и традиционным, между полезным и привычным. Римляне чаще своих соседей делали выбор в пользу разумного и полезного.

Благодаря этому Рим обладал двумя важнейшими качествами.

Во-первых, Рим был демократичнее. Это был выбор в пользу разумного продвижения тех, кто традиционно не имеет права на занятие должностей, но полезен для какого-то дела.

После 1991 года в России само слово «демократия» так дискредитировано, что его просто страшно применять. Но ведь демократия — не только возможность самим выбирать свое правительство. Это и «социальный лифт» — возможность для как можно большего числа людей изменять свое социальное положение. Это и равные или хотя бы почти равные права людей разного этнического происхождения.

Это и социальная защищенность, в том числе рядового человека.

При всей власти родовой аристократии, при всем противостоянии патрициев и плебеев Рим был демократичнее соседей — потому что был рациональнее.

Во-вторых, Рим умел учиться. Это блестяще проявилось как раз после галльского погрома.

В 390 году выяснилось, что стена Сервия обветшала; что город расколот на патрициев и плебеев, почти на два разных народа; что римская армия несовершенна.

Многие народы, вырвавшись вперед, после первого же серьезного поражения перестали бы развиваться. Победила бы традиция в ущерб разумности, привычное одолело бы полезное.

Если Рим хотел двигаться вперед, он должен был решить три задачи:

1. укрепить город;
2. объединить патрициев и плебеев;
3. реформировать армию.

Первая задача — самая простая и легкая. Пришедшие в ветхость старые стены Сервия Туллия быстро заменили новыми. Это очень хорошо прослеживается по данным археологии: только весьма незначительная часть сохранившейся стены Сервия может быть отнесена к VI веку до н. э. Большая часть — более поздняя, IV века до н. э.

О том, как римляне решали две другие задачи, придется написать особые главы.

Автор: Буровский А.М.