Садово-парковое искусство издавна было любимым занятием влиятельных и образованных людей. Пластичность и монументальность природы, четкая логика построения композиции, игра с визуальными эффектами, неоднозначные инженерные решения — как отказаться от удовольствия перекраивать мир по своему вкусу под восхищенными взглядами зрителей? Такие развлечения присущи только художникам и разве что королям.
Древние египтяне уверенно работали с растениями: выращивали деревья из побегов и перевозили с места на место в огромных горшках с землей, о чем свидетельствуют многочисленные фрески на стенах пирамид и заупокойных храмов. Самым модным цветком была ароматная голубая водяная лилия. Кроме нее в садах росли красный и белый лотосы, ирисы, маки, календула, жасмин, олеандры и вьюнки.
В античности небогатые римляне уставляли подоконники горшками с «личными садиками». Они и развезли моду на сады (вместе с городской культурой, подразумевающей разделение работы и досуга) по всей территории своей империи. Даже в холодной сырой Британии они разводили виноград и шафран, розы, лилии и фиалки.
Растения из теплиц и питомников — а их история тоже начинается еще в Египте и Месопотамии — пересаживали в нарядные горшки, которые устанавливали в садах, на плоских крышах домов или на балконах. В Риме тоже бывают зимы, и дорогие растения приходилось вносить в тепло. Знали римляне и другие модные сегодня формы садового искусства: четкую планировку, системы орошения при помощи естественных ручьев и фонтанов, насыпные террасы. Римская почва болотистая, и не все растения хорошо себя в ней чувствуют.
Римляне — известные плагиаторы — знания о садовом искусстве и необходимые навыки почерпнули из традиций завоеванных народов. Так, во дворце царя Ирода в Иерихоне приблизительно в 15 г. до н. э., если верить раскопкам археологов, существовали сады из деревьев и трав в горшках. В них себя прекрасно чувствовали представители семейств цитрусовых, пальмовых.
Ассирийские, а после персидские правители не просто собирали растения в своих дворцовых садах, но и активно занимались садоводством. Эти профессиональные военные были отнюдь не изнеженными аристократами. Персидский царевич Кир гордился своим садом ароматов регулярного типа (деревья и душистые растения были высажены на фигурных клумбах геометрических форм) и тем, что некоторые из них посадил собственными руками, порой перед обедом до пота трудясь в саду.
Летние дворцы правителей ацтеков возле Тескоко на многие километры были окружены садами. По свидетельству европейцев, там были рощи и аллеи, фонтаны и пруды. Монтесума I (1440—1468) создал загородные сады в Уакстепеке (Мексика), собрав в них тропические цветы и деревья, свезенные из прибрежных областей. Методы орошения позволяли ацтекам выращивать на высокогорье даже ваниль и какао (под присмотром садовников, доставленных из мест, где эти растения были приобретены).
Французский художник начала прошлого века Жак Мажорель, создавая свой сад, соперничал с небом. И ему таки удалось победить — яркий марокканский оттенок небес теперь называют «синий мажорель». Художник, используя синий, зеленый и темно-красный цвета, создал уникальные садово-парковые интерьеры.
Жак Мажорель ввел в пространство сада яркую керамику из обожженной глины — широкие вазы, желтые, зеленые и синие. Они, как и узоры изразцов зелидж с декором художника, добавляют цветовые эффекты, скрывающиеся от посторонних за входной дверью, собственноручно расписанной живописцем.
Если Мажорель как представитель своего времени «присвоил» оттенок синего цвета, которому отдали дань Шагал, Кандинский и другие его современники, то сад Клода Моне воплощал в природных красках яркую трепетность импрессионистического мазка.
В поместье Живерни Клода Моне розовый кирпичный фасад дома обрамляли арки из вьющихся растений и цветники, полные глициний и азалий. Сияющие блики разбрасывал пруд со знаменитыми «кувшинками» и мостиком в японском стиле, хорошо знакомыми всем по полотнам Моне. Художник превратил свой сад в палитру, смешивая, как краски, цветы на клумбах, располагая их рядом, или накладывая друг на друга яркими «мазками».
Моне писал, что с того времени, как у него появился сад, ему не нужно было никакой другой модели. Так пространство сада стало единым художественным объектом — прекрасной натурой для рисования.
Самый знаменитый сад-декларация — Версальский, возлюбленное детище «короля-солнца» Людовика XIV. Миф об Аполлоне во всем его сиятельном разнообразии пересказан здесь языком аллей и фонтанов, экзотических деревьев и стриженых бордюров. Людовик XIV осознавал важность хода и ритма созерцания Версальских садов как в эстетическом, так и в практическом смысле. Поэтому в 1689 г. он описал экскурсию по саду, назвав свой труд «Способ показывать Версальские сады», который позднее переработал еще в пяти вариантах.