Иван Константинович Айвазовский много путешествовал и своими глазами не раз видел разбушевавшуюся стихию, а в 1844 г. едва не погиб во время шторма в Бискайском заливе. Спустя многие годы художник вспоминал: «Страх не подавил во мне способности воспринять и сохранить в памяти впечатления, произведённого на меня бурею, как дивною живою картиной».
В изображении морей Айвазовскому не было равных! Как-то он был в гостях у художника Архипа Куинджи, и тот попросил знаменитого мариниста показать, как надо писать море. Иван Константинович взял необходимые четыре или пять красок, осмотрел кисти, потрогал холст и стоя мгновенно написал морской шторм, качающийся на волнах корабль, причём ловко, движением кисти дал ему полную оснастку. Картина готова и подписана. Меньше чем два часа назад был чистый холст, теперь же на нём бушевало море.
И. К. Айвазовский создал более 6 тысяч картин, посвящённых морской стихии. Писать быстро ему помогала легендарная способность работать «Alla prima» — непосредственно сразу на холсте или картоне, без предварительного рисунка или эскиза. («Alla prima» по-итальянски означает «с первого раза»).
Есть старое поверье о том, что в движении грозных валов есть свой ритм. Древние греки считали самой гибельной волной третью, римляне — десятую. В представлении европейских мореплавателей именно девятый вал — самая грозная, разрушительная волна. А вот другое полузабытое поверье: «Тот, кто пережил девятый вал и дождался восхода солнца, не погибнет в морской пучине, а обязательно спасётся». На картине Айвазовского бушует грозная стихия, волны становятся все выше и выше. Уцелевшие после кораблекрушения люди с ужасом ждут самую страшную волну — девятую. Но их трагическое положение не кажется безнадёжным. Волны, покрытые искрящимися шапками белой пены, освещаются солнечным светом. Тепло, свет и удивительная красота природы вселяют уверенность в спасении. А линия горизонта проходит так, что небо занимает большую часть полотна, что также способствует «усмирению» морской стихии.