Айрис Мёрдок (1919—1999)
В век пересмотра и ломки традиций философ и романист Айрис Мёрдок во всех своих произведениях оставалась столпом традиционного письма. В постановке проблем и стиле Мёрдок сознательно ориентировалась на классиков английской и мировой литературы, от Шекспира до Толстого. Такой путь она считала не только единственно возможным для себя, но и жизненно необходимым для возрождения роли литературы в формировании нравственной и свободной личности.
Детство и юность будущей писательницы прошли в Лондоне. Отец Айрис, простой служащий, шёл на большие жертвы ради того, чтобы единственная дочь смогла учиться сначала в частной школе в Бристоле, а затем в Сомервильском колледже в Оксфорде (там она занималась философией).
После войны Мёрдок продолжила образование в Кембридже, а затем много лет преподавала философию в Оксфорде.
Философское и жизненное кредо Мёрдок, которое нашло отражение во всех её 26 романах, — единство добра и красоты. В эссе «Идея совершенства» (1964 г.) Мёрдок пишет: «Добродетель художника и хорошего человека в основе своей одна и та же — это самоотречённое внимание к природе». Лишь тот, кто внимателен к миру, способен любить. А эта способность, считает Мёрдок, — основа нравственного поведения.
В романе «Хороший подмастерье» (1985 г.) психоаналитик Томас Мак-Каскервиль в ответ на просьбу жены помочь её племяннику, виновному в смерти друга и теперь страдающему от тяжёлой депрессии, отказывается резко вмешаться в жизнь юноши. «Это как химический процесс, — говорит Мак-Каскервиль. — Эдвард должен измениться, а мы должны на какое-то время стать просто зрителями».
Первая книга Мёрдок — «Сартр: романтический рационалист» (1953 г.) — посвящена французскому философу и писателю Жану Полю Сартру
Томас Мак-Каскервиль — один из многочисленных «волшебников» или магов в романах Мёрдок. Их сверхъестественные способности выражаются в умении распознавать внутреннюю жизнь других людей и управлять ею. Похожий, но всё же другой повторяющийся типологический персонаж — носитель отрицательной энергии, обладающий неограниченной властью над окружающими его людьми. Мёрдок называла таких героев «пришлые боги». Её, как философа и писателя, интересовали силы, управляющие поведением человека сегодня, когда религия утратила былое значение. Когда место Бога в сознании пустует и его может занять человек, возомнивший себя богом. Таков священник Карел в романе «Время ангелов» (1966 г.): «Есть только власть и упоение властью, есть только случай и страх случайности. А раз есть только это, значит, Бога нет, а абсолютное Добро, выдуманное философами, всего лишь иллюзия и рок», — говорит Карел своему брату Маркусу, его слабому антиподу, пишущему книгу о морали в эпоху безбожия.
Изолированный мир, сотворённый Карелом, состоит из его дочери Мюриэл, племянницы Элизабет (впоследствии, впрочем, выясняется, что и она его дочь) и служанки-мулатки Пэтти. Чужих в него не допускают. Карел много лет сожительствует с Пэтти, внушая ей представление о себе как о сверхчеловеке. Любовницей священника становится и юная Элизабет, страдающая болезнью позвоночника. Восстание Мюриэл, как и любой индивидуальный бунт, не способно разрушить маленькую империю зла. Но мир Карела обречён, так как создан человеческой прихотью против законов природы и любви. К разрушению его подталкивает переезд в новый приход, но главным виновником этого разрушения становится тот, кто был дальше всех от схватки, — кроткий русский эмигрант Евгений Пешков, сторож и дворник в новом доме Карела, которому удаётся отвоевать у него место в сердцах Пэтти и Мюриэл.
В своей книге «Элегия для Айрис» (1999 г.) муж писательницы, оксфордский литературовед Джон Бэйли, вспоминает, как в начале их знакомства она сообщила ему о том, что пишет роман (речь шла о первом романе «Под сетью», вышедшем в 1954 г.), и рассказала о сделанном ею открытии: для любого повествования важно, чтобы каждый мог найти в нём что-то для себя. Джон Бэйли отметил: это похоже на Шекспира. Оба замечания, как бы просты они ни были, верно характеризуют творчество Мёрдок. Её книги построены очень искусно: даже если вы не согласны с их идейным содержанием или не заинтересованы им, вы тем не менее прочтёте роман до конца, как читают детектив, чтобы узнать, как же всё происходило на самом деле. В век бессюжетной или автобиографической литературы Айрис Мёрдок реабилитировала сюжет.
По свидетельству Джона Бэйли, реальные события или персонажи никогда не были основой книг Мёрдок. Она могла отталкиваться от впечатлений реальной жизни, но истории рождались целиком в её воображении. Возможно, поэтому романы Мёрдок, несмотря на пристальное внимание автора к мотивам поведения человека, нельзя назвать «психологическими». Зачастую её герои мало напоминают реальных людей. Они гораздо больше говорят и думают, чем едят и спят. Однако как раз эта черта прозы Мёрдок непосредственно связана с реальностью, потому что автобиографична. Она отражает, с одной стороны, образ жизни высшего английского интеллектуального общества, с другой — существование самой Айрис Мёрдок в этом обществе.
Крайне нетребовательная к бытовой стороне жизни, она писала свои романы в оксфордской квартире, а потом в огромном, старинном доме с крысами, в доме, мистически сопротивлявшемся попыткам навести в нём порядок или хотя бы отопить. Путешествовала, собирала камни, ездила к друзьям, среди которых были выдающиеся философы, писатели и критики. Решив не иметь детей, Мёрдок и как прозаик никогда не интересовалась детством. Мимолётные портреты детей в её книгах выполнены в духе Средневековья — это маленькие взрослые с печатью недетского знания на лице. Незрелые люди вообще не слишком интересовали Мёрдок. В молодых людях её привлекало физическое совершенство, естественная причастность к проблемам современности, красота, вызывающая любовь и тем самым придающая смысл жизни; в старых — богатство духовного опыта.
Герои Мёрдок взяты из близкой ей среды. Те, кому она доверяет выразить словами авторское мировоззрение, — творческие, пишущие люди. Но в отличие от Мёрдок, выпускавшей едва ли не по роману в год, это люди, пишущие мало и с трудом. На первый взгляд они как будто парализованы ленью, но на самом деле — наделены вниманием к миру, которое удерживает их от поспешности и суеты. Таков писатель Брэдли Пирсон в романе «Чёрный принц» (1973 г.).
А вот Баффин, когда-то замеченный как писатель именно Пирсоном, сочиняет легко и много печатается. Он кажется успешным профессионалом и хорошим семьянином, у него умная помощница-жена и хорошенькая дочь. Пирсон же разведён, одинок и находится в творческом кризисе; у него на руках оказывается сестра с тяжёлой формой депрессии. Дочь Баффина Джулиан, не знающая всех подробностей отношений между родителями, инстинктивно отчуждается от семьи, к тому же она невысоко ценит литературную продукцию отца. Обращение Джулиан за литературным наставничеством к Пирсону неожиданно выливается в любовь между стариком и девушкой. Несколько дней романа, решительно прерванного Баффином, приводят к результату, который оправдывает всё: Пирсон, обвинённый в убийстве Баффина, пишет книгу о любви к Джулиан, а сама Джулиан впоследствии становится поэтессой.
Такая развязка — почти формула мировоззрения Мёрдок. Любовь и близость смерти открывают истину. Стремление к истинному видению вещей — основа творчества. Творчество же не должно убаюкивать сознание, не должно утешать. Реальность, которую оно открывает, трагична.
По иронии судьбы Айрис Мёрдок умерла от болезни Альцгеймера, пройдя путь полного разложения сознания. Однако способность любить, по свидетельству близких, была присуща ей до последних дней.