Федерико Гарсиа Лорка (1898—1936)
В нескольких километрах от Гранады, в масличной роще на холме, куда взбирается дорога, идущая из ущелья Виснар, неподалёку от колодца, прозванного ещё арабами Источником слёз, в братской могиле лежит тело Федерико Гарсиа Лорки... Гарсиа Лорка всю жизнь готовился к встрече со своей смертью: она должна была увести его куда-то наверх, в обитель Луны. Именно там оказывается цыган Амарго — герой «Поэмы о канте хондо». Туда Луна уводит и цыганёнка в «Романсе о луне, луне», открывающем самую знаменитую книгу Лорки — «Цыганский романсеро».
Но смерть, пришедшая за поэтом в дом Росалесов, вполне благонадёжного семейства, поддерживавшего франкистов (потому-то Лорка и искал в нём убежища), — эта смерть была чужой смертью, смертью, не входящей в порядок бытия, насильственной и бессмысленной. Его расстреляли через два дня после ареста, в ночь на 19 августа.
А родился Лорка в селении Фуэнте Вакерос (Пастуший Источник), недалеко от Гранады. В Гранаде он учился в иезуитской школе, а затем — в университете, который так и не окончил. В 1919 г. Лорка переезжает в Мадрид, где поселяется в Студенческой резиденции — высшем учебном заведении нового типа (это было и студенческое общежитие, и место для занятий). Пребывание там растянулось на годы. Лорка уже знал, что он — поэт, что поэзия — его главное дело. В 1921 г. выходит первый, ещё отмеченный печатью ученичества поэтический сборник Лорки — «Книга стихов», написанных в 1916—1920 гг.
Сам поэт определял пафос сборника как попытку удержать в памяти «пылкое детство». Эта попытка — единственная у Лорки: ведь вспоминать о детстве — значит отделять себя от детства, подчиняться течению времени, а именно против власти времени нацелено всё творчество гранадского поэта. О детстве — своём ли, человечества ли, мира — не надо вспоминать, потому что оно в нас, с нами.
В поэтических сборниках Лорки немало фольклорных мотивов, размеров, приёмов, таких, как рефрен-припев, варьирование одной темы:
Апельсин и лимоны.
Ай, разбилась любовь со звоном.
Лимон, апельсины.
Ай, у девчонки, у девчонки красивой. (Перевод М. П. Кудинова.)
Однако это не просто подражание фольклору. Поэт всем существом связан с теми, кто в своей жизни и в своей песне был движим интуитивным пониманием единства жизни и смерти, кто выражал в слове и в музыке изначально заложенное в человеке, гибельное для него самого стремление к воплощению себя в другом. Древние называли это стремление эросом, христиане — любовью, но и те и другие постоянно ставили рядом любовь и смерть. В «Поэме о канте хондо» (начало работы — 1921 г., опубликована в 1931 г.) Лорка воссоздаёт мир «глубинного» пения, особого жанра андалусийского фольклора.
«Поэма» — не собрание отдельных стихотворений и циклов, а завершённое трагическое действо (его финал — смерть цыгана Амарго). События основной части поэмы разворачиваются ночью, вечером или на рассвете: «Начинается / плач гитары. / Разбивается / чаша утра» («Гитара», перевод М. И. Цветаевой). Место действия — равнина под низким ночным небом, сухая земля «бездонных ночей», «...где-то затерянное селенье / в моей Андалузии / слёзной...» («Селенье», перевод М. И. Цветаевой), магическое пространство между тремя зачарованными городами — Гранадой, Кордовой и Севильей. Каждому из них отведена своя роль: Севилья ранит, Кордова хоронит, разлучённая с морем Гранада бьёт в звонкие колокола.
«Цыганский романсеро» (1928 г.) — так назвал Лорка книгу, состоящую из 18 стихотворений, написанных романсным стихом (четверостишия, строки которых связаны ассонансной рифмой). Традиционному романсу присуща сюжетная недоговорённость (ведь он — всегда часть целого, известного слушателю). «Пресьоса и ветер» (в основе этого стихотворения лежит миф о ветре — насильнике и похитителе девушек), подобно многим другим «цыганским романсам», строится на развёртывании зрительных метафор (пергаментная луна — бубен, волны — сосновые ветви):
Пергаментною луною
Пресьоса звенит беспечно,
среди хрусталей и лавров бредя по тропинке млечной.
И, бубен её заслыша, бежит тишина в обрывы,
где море в недрах колышет
полуночь, полную pыбы.
А волны, цыгане моря,
играя в зелёном мраке,
склоняют к узорным гротам
сосновые ветви влаги... (Перевод А. М. Гелескула.)
Автор «Цыганского романсеро» создаёт собственный миф — о вольном городе-мире, населённом людьми особой породы, подчиняющимися только зову космических стихий. Цыганскому миру в «Романсеро» противостоит современная цивилизация с её бесчеловечными законами и житейской прозой. Прямое столкновение двух миров, завершающееся гибелью «цыганского города», стало темой знаменитого «Романса об испанской жандармерии».
Вскоре после выхода в свет «Цыганского романсеро», принёсшего Лорке всенародную известность, он проводит более года в Соединённых Штатах и на Кубе. В Испанию он возвращается с двумя завершёнными пьесами — «Чудесная башмачница» и «Когда пройдёт пять лет».
Эти пьесы, а также «Любовь дона Перлимплина» и «Балаганчик дона Кристобаля», поставленные в начале 30-х гг., написаны в традициях площадного кукольного театра (балагана) и итальянской комедии масок.
Из стихов, написанных в Америке, Лорка мечтал составить две книги — «Поэт в Нью-Йорке» и «Земля и луна». В 1940 г. они были опубликованы его друзьями под общим названием «Поэт в Нью-Йорке»
Персонажи наряжены в пёстрые кукольные одежды, но обнаруживают способность к истинной любви.
В трагедии «Кровавая свадьба» (1932 г., поставлена в 1933 г.) Лорка вновь обращается к темам и образам «Поэмы о канте хондо» и «Цыганского романсеро». В свадебном ритуале многих народов отражён вечный миф о борьбе жизни и смерти, Солнца и Луны, мужского и женского начал бытия. В «Кровавой свадьбе» миф перенесён на землю Испании, в современность, запечатлённую в газетной заметке об убийстве на сельской свадьбе. В трагедии Лорки нет правых и виноватых, жертв и преступников. Гибнут мужчины (Жених и Леонардо — похититель Невесты), их оплакивают женщины (Мать Жениха и Невеста), символизирующие Землю, которая вечно требует жертв для продолжения жизни. «Кровавая свадьба» — первая драма из задуманной Лоркой трагической трилогии об испанской земле. Второй стала «Йерма» (1933—1934 гг., поставлена в 1934 г.) — «пьеса без фабулы» о бесплодной женщине. Замысел третьей пьесы — «Разрушение Содома» — автор не успел воплотить в жизнь.