Генри Джеймс (1843—1916)
Заслуги Генри Джеймса перед мировой литературой огромны. Под его пером традиционный реалистический роман продвинулся к изощрённому психологизму и сделал значительные открытия в постижении душевного мира человека. Американец по рождению и европеец по самоощущению, Джеймс ввёл в литературу тему столкновения двух миров, отразив сложный комплекс взаимоотношений между Новым и Старым Светом.
Его отец, преподаватель университета Генри Джеймс-старший, повёз сыновей на три года учиться в Европу, и будущий писатель был на всю жизнь очарован Старым Светом. Писать Джеймс начал на родине, но на первые его опыты американские читатели внимания не обратили. В 1866 г. он фактически переселился в Европу. Там были созданы почти два десятка романов, более сотни рассказов и новелл, несколько пьес, путевые заметки, очерки, множество критических статей и неоконченная автобиография в трёх томах.
Целый год начинающий писатель прожил в Париже, где вошёл в круг литературно-художественной элиты, блиставшей именами Флобера, Мопассана, Доде, братьев Гонкуров и Золя. «Дети Бальзака» — так их называл Генри Джеймс. Особенно близко Джеймс сошёлся с И. С. Тургеневым, о котором написал четыре восторженные статьи.
Парижские впечатления писателя легли в основу романа «Американец» (1877 г.). Богатый бизнесмен с «говорящей» фамилией Ньюман («новый человек»), безупречно честный и добропорядочный, приезжает в Европу, чтобы приобщиться к культурным ценностям и найти идеальную жену. Он встречает женщину своей мечты, но её спесивые родственники, представители французского аристократического рода, по сословным соображениям разбивают этот союз. Случайно овладев семейной тайной своих обидчиков, Ньюман задумывает месть, но оказывается не способным на низкий поступок.
Сам автор был не очень доволен «Американцем», ему не нравился излишний мелодраматизм, однако уже в этой ранней вещи он ставит перед собой важную художественную задачу — раскрытие внутреннего мира человека. Джеймс отказывается от общепринятой в прозе XIX в. роли вездесущего и всезнающего автора, на всё происходящее мы смотрим сквозь призму сознания одного из героев, которое писатель называл «центральным сознанием». От рассказа к показу, всё больше углубляясь в тайные механизмы человеческой души, — в таком направлении шло становление психологической прозы Джеймса.
В 1876 г. Джеймс поселился в Лондоне. Позже он писал в дневнике: «Старый Свет — это мой выбор, моя потребность, моя жизнь». Джеймс входит в круг английской художественной интеллигенции. Оправдывая своё решение навсегда обосноваться в Европе, он заявляет, что романисту для вдохновения необходимы устоявшиеся формы: культурные традиции, обычаи и привычки, освящённые историей, нужны даже старые камни — всё, чем так не богата его родина.
Именно теперь, когда Америка осталась за океаном, писателя заинтересовала американская судьба в её связях с миром, он начал внимательно анализировать национальный американский характер. «Международная тема» проходит через всё его творчество. В романе «Европейцы» (1878 г.) эта тема развивается в юмористическом ключе взаимного непонимания. К пуританскому американскому семейству, живущему под Бостоном, нагрянули дальние родственники — художник Феликс Юнг и его сестра, баронесса Евгения. Баронессой она стала, выйдя замуж за захудалого немецкого аристократа, а теперь надеется поправить финансовое положение с помощью нового, более удачного союза. Её блестящие манеры и плохо скрываемый цинизм поражают и ставят в тупик простодушных, богобоязненных родственников. Брат же, несмотря на европейскую светскость и лёгкость нрава, сохранил чистое сердце и строгие жизненные принципы. Американская кузина Феликса Гертруда не может устоять перед обаянием его личности. Дитя Новой Англии, она смотрит на мир с доверчивым ожиданием. У неё пылкое воображение и чуткая душа, она начисто лишена жеманства и притворства. Автор награждает влюблённых счастьем, в то время как баронесса становится жертвой собственного корыстолюбия. Подобно комедии нравов, роман заканчивается тремя свадьбами.
«С какой благодарностью я подхватил его (Тургенева) утверждение, что случайная фигура, отдельно взятый характер... таят в себе неисчерпаемые возможности... Образы моих героев рисовались мне намного раньше, чем окружающая их обстановка, — и то, что последняя интересует беллетристов прежде всего и раньше всего, всегда вызывало моё недоумение: мне казалось, что за дело берутся не с того конца... Есть, разумеется, так называемые приёмы... преподнести ситуацию так, чтобы она существовала сама по себе, ни на что не опираясь, но я всегда буду помнить, сколь ценно было тогда для меня свидетельство замечательного русского писателя, разрешавшее меня от необходимости проделывать в угоду устоявшимся канонам подобные гимнастические упражнения». Г. Джеймс
Тема доверчивости, попавшей в сети изощрённого расчёта, разворачивается в «Женском портрете» (1881 г.), одном из самых известных ранних романов Генри Джеймса. В основе его замысла — не хитро сплетённая интрига, а «образ молодой женщины, бросающей вызов своей судьбе». Так Джеймс писал о главной героине Изабелле Арчер в авторском предисловии к роману. Она воплощает в себе лучшие качества американской девушки: образованна, умна, «не привержена условностям» и горит желанием «развить свой ум», познать мир и людей. Приехав погостить к родственникам в Лондон, она неожиданно получает в наследство громадное состояние. Самонадеянная уверенность в собственных силах делает Изабеллу жертвой хищных авантюристов. Личность героини оказалась важней внешних событий, а её сознание и изменения, в нём происходящие, теперь в центре повествования. Такую перестановку акцентов Джеймс считал «одной из интереснейших и привлекательнейших по трудности задач».
Он заботился и том, «как бы по нечаянности не забыть, что роман во что бы то ни стало должен быть занимательным». Правда, занимательность, по Джеймсу, была совершенно особого рода: самое «захватывающее» - внутренняя жизнь героини. Предмет гордости автора — сцена, в которой Изабелла сидит у затухающего камина, и её мысленному взору открывается истинная подоплёка её брака. Подобные драматические прозрения, по мнению Джеймса, столь же интересны для читателя, как неожиданное появление каравана или узнавание пирата.
Конфликту между творцом и обществом посвящены роман Джеймса о театре «Трагическая муза» (1890 г.), рассказы «Зрелые годы» (1893 г.), «Смерть льва» (1894 г.), «Следующий раз» (1895 г.) и др.
Развязка «Женского портрета» довольно туманна, но у нас не возникает сомнений, что героиня всегда будет следовать своему нравственному чувству.
Посетив в начале 80-х гг. родные края, Джеймс задумывает «сугубо американскую историю, драматическую историю о нашем социальном укладе» и пишет роман «Бостонцы». Одновременно с «Бостонцами» в том же журнале в 1885—1886 гг. печатаются «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена. Роман Джеймса, в отличие от книги Твена, успеха не имел. В нём читатели увидели карикатуру на те явления американской жизни, которые единодушно признавались прогрессивными. Современная Джеймсу критика обрушилась на автора, упрекая его в предвзятости и незнании предмета. Критики наших дней считают, что по художественным достоинствам и ширине социального охвата «Бостонцы» уступают только «Женскому портрету».
Джеймс тяжело переживал неудачу и откликнулся на неё серией рассказов и новелл о художниках и писателях, обречённых на непонимание глухой к искусству толпы.
Он пытался найти новую публику и в 90-х гг. написал четыре комедии, но на английской сцене в то время царил Оскар Уайльд, а с ним Джеймс соперничать не мог.
Опыт драматурга изменил манеру письма прозаика. Теперь Джеймс вводит в повествование больше диалогов, чередует описания с драматическими сценами и требует от читателя всё большего умственного напряжения. Автор совершенно скрывается за героями, и читатель видит и знает только то, на что направлено «центральное сознание». В 1890—1902 гг. вышли в свет самые зрелые вещи Джеймса.
В его романе «Что знала Мейзи» (1897 г.) «центральное сознание» принадлежит девочке, чьи родители разошлись, люто ненавидят друг друга и безуспешно учат этому свою дочь. Мейзи наблюдает непосильные для её ума метания старших, но именно её непонимание при чуткости детского восприятия создаёт для читателя объёмную картину человеческих страстей. Джеймс писал в предисловии к этому роману: «Дети обладают способностью воспринимать больше того, что могут выразить словами; их видение всегда намного богаче, а понимание сильнее, чем их непосредственный и вообще весьма продуктивный словарь». Джеймс не следовал традиции осуждения «испорченного» мира взрослых с помощью ангелоподобного образа страдающего ребёнка. Неожиданно, но убедительно он показывает, как «возможное несчастье и униженное положение превращается в счастье и благодатное положение для ребёнка, окунувшегося в сложности жизни, которые таким образом становятся источником остроты и богатства чувств».
В трёх последних романах — «Крылья голубки» (1902 г.), «Послы» (1903 г.) и «Золотая чаша» (1904 г.) — Джеймс возвращается к «международной теме», но теперь главная задача автора — анализ духовной сути современного человека, перемен в его нравственных представлениях, исследование самых неуловимых движений души. Стиль становится всё более утончённым и приближается к манере модернистов — Джеймса Джойса и Вирджинии Вулф.
Джеймс оставался верен своему писательскому призванию до конца. Его авторитет рос, его произведения издавались и переиздавались, принося создателю заслуженную славу.
Первая мировая война нанесла писателю сокрушительный удар, бесповоротно лишив его душевного равновесия. Он воспринял её как гибель своего божества — европейской культуры. В 1915 г. Джеймс принимает британское подданство, а год спустя умирает.
В наши дни слава Джеймса не померкла. Его романы и рассказы не только читаются во всём мире, но и служат литературной основой для всё новых пьес и кинофильмов.