Кнут Гамсун (1859—1952)
Кнут Педерсен сделал своим псевдонимом слегка изменённое название северонорвежского хуторка Хамсунд, где он родился и вырос. Первая известность к нему пришла с выходом в свет романа «Голод» (1890 г.).
Книга эта во многом автобиографическая: в юности Гамсун пережил несколько тяжёлых лет, когда денег не было, литературная карьера ещё не приносила ни почёта, ни гонораров, а убеждённость в писательском призвании не позволяла подыскать более прибыльное занятие. Сюжета в произведении практически нет: перед нами горячечный монолог главного героя (интонациями напоминающий некоторые страницы Достоевского) о полной лишений жизни начинающего писателя и журналиста. Постоянный голод привёл его на грань безумия, одновременно обострив восприятие и чувства. Муки голода и нищеты усугубляются муками гордости. Это гордость юноши, который больше всего боится показать себе и окружающим, насколько он жалок и смешон; гордость художника, которому стыдно уронить себя перед людьми грубыми и бесчувственными; гордость обедневшего и опустившегося человека, не желающего признавать собственного падения. Помутнённое голодом сознание и оскорблённая гордость, разрешающаяся вспышками ярости, толкают героя на странные, да и просто безумные поступки: то он с нерасчётливой щедростью бросает на ветер последние гроши, то выдумывает глупые и невероятные истории, которые объяснили бы его оборванный вид и безденежье, то с извращённым сладострастием навлекает на себя насмешки и унижения.
Всё это могло бы стать сюжетом вполне реалистической социально-обличительной повести. Но «Голод» к этому не сводится: одиночество и беспомощность героя в равнодушном к нему мире объясняются не столько социальными причинами, сколько представлением автора о человеческой судьбе вообще. По Гамсуну, каждый человек навсегда заперт внутри собственной личности и бессилен вырваться из этой тюрьмы. Поэтому ему и нужен был герой, живущий больше среди собственных мыслей, чем среди людей. Гамсун не рисует безумие, как это сделал бы реалист, чётко отделяющий реальность от бреда. Нет, его мир увиден глазами полубезумного человека: сумеречное состояние сознания здесь не предмет изображения, а способ видения. Каждое движение души и мысли в любой момент может стать самым главным в мире и заслонить всё остальное. Тонкое и подробное описание таких моментов, когда мысли героя уже почти оторвались от реальности и развиваются, как сновидения, сами по себе, лишь изредка захватывая частицы действительного мира, и принесло «Голоду» шумный успех.
Мистерия — таинство, обрядовое действо
Этот успех писатель закрепил романом «Мистерии» (1892 г.), который многие считают лучшим произведением Гамсуна. Главная тема его продолжала тему «Голода»: внеразумные, но потому и могущественные силы, заключённые в человеческой душе.
В жизнь захолустного городка, такую спокойную внешне, входит странный человек по имени Нагель. Обитатели городка о нём почти ничего не знают, кроме того, что он довольно состоятелен и из хорошего круга. Под его проницательным взглядом привычно-безмятежное спокойствие расползается, как прогнившая ткань, и открывается совсем иная картина: измены, ложь и страдания. Оказывается, в этих будничных декорациях совершается, как и повсюду, извечная мистерия любви — слепой, неразумной, неодолимой и губительной силы. Гибнет от неё и Нагель, который, судя по рассыпанным в тексте намёкам, приехал в этот городок, чтобы вновь обрести волю к жизни после пережитой душевной драмы, но его попытки обернулись лишь новыми разочарованиями и закончились самоубийством.
Пан — греческий бог лесов
За «Мистериями» последовал «Пан» (1894 г.), — бесспорно, самый знаменитый из гамсуновских романов. Имя его главного героя, Глана, стало почти нарицательным: так называют человека, черпающего душевные силы в уединённом общении с природой. Одинокий охотник, Глан ощущает себя частью тех лесов, среди которых живёт, и другим кажется тоже скорее каким-то эльфом, лесным духом, чем человеком. Но сколь бы здоровой и благотворной ни была северная природа (её можно назвать одним из главных героев «Пана»), она не может спасти от всевластной любви, несущей герою гибель.
В «Пане» и в следующем романе, «Виктория» (1898 г.), Гамсун до предела насыщает свою прозу лирикой. Столь характерная для него прежде беспощадная зоркость ко всему отталкивающему и безобразному в жизни почти исчезает, этими чертами лишь изредка оттеняются поэтические картины природы и любовного томления. Вообще проникновение лиризма в прозу конца XIX — начала XX в. было очень сильным и сказалось у самых разных авторов по всей Европе. Гамсун ощутил это веяние времени раньше, чем многие. Но сразу после «Виктории» стиль писателя становится иным.
В его новых романах — за лучший из них, «Соки земли» (1917 г.), Гамсун получил в 1920 г. Нобелевскую премию — перед читателем разворачиваются сцены повседневной жизни, выписанные подробно и точно; лирические ноты не смолкают, но приглушаются. Они уже не определяют общего тона повествования, превращаясь в отступления. Это изменение стиля не было произвольным — оно свидетельствовало об изменившихся представлениях писателя о мире и его ценностях.
Уже в «Голоде» присутствовал мрачный образ города, казавшегося Гамсуну воплощённым отрицанием человека и всего светлого в нём; тот же мотив — «современный город как убийца всего, что естественно и прекрасно в этой естественности», — есть и в «Пане». Но в ранних вещах подобные мысли ещё не были для автора главными, теперь же они выдвигаются на первый план. Жестокому и бесчеловечному духу современности писатель пытается противопоставить традиционный уклад жизни, пусть иногда грубый и суровый, но овеянный теплом родства и соседства, а главное, пребывающий в ладу с природой, с её законами. Раньше Гамсун рисовал любовь как силу, врывающуюся в мир извне и разрушающую устоявшийся порядок Теперь и она входит в целое мирового лада: это одно из проявлений той тяги, которая заставляет весной землю зеленеть, а всё живое — неистовствовать в любовной горячке.
Городская цивилизация отвергается как искусственная, измышленная. Жизнь естественную и простую Гамсун ищет в маленьких городках, деревнях и хуторах Норвегии. Недаром в целом цикле его произведений (романы «Под осенними звёздами», 1906 г.; «Странник играет под сурдинку», 1909 г.; «Последняя радость», 1912 г.) появляется герой, странствующий от хутора к хутору в стремлении «переучиться на крестьянина», отбросить городскую культуру, отделяющую его от народа, оживить те корни, которые соединяют его с родной землёй. И персонажей своих автор оценивает именно по такому признаку: целы ли в них эти корни или погибли.
Но чем дальше, тем яснее становилось, что современность нельзя сдержать, что древний лад крестьянской жизни рушится. Хвалы Гамсуна в его честь всё больше походили на поминальные причитания. А между тем в Европе поднимались и набирали силу коммунизм и фашизм. Коммунизм звал в будущее светлое царство пролетариата — писатель отшатнулся в ужасе: это означало бы окончательное разрушение всего, что он любил. Фашизм напоминал о светлом прошлом, о единстве народной крови и единстве родной почвы, о крепкой семье и крепкой общине — и в этой риторике Гамсун услышал нечто близкое собственным чаяниям. Во время Второй мировой войны он заявил, что поддерживает фашизм. В глазах всего мира этим он подписал себе нравственный приговор: до самой смерти его окружала стена презрительного отчуждения, и бывший властитель дум умер ошельмованным отщепенцем.