Эдуарду (1537—1553) было неполных десять лет, когда он стал королём. По завещанию Генриха VIII править при малолетнем монархе должен был регентский совет. Фактически власть захватил Эдуард Сеймур, граф Хертфорд, принявший титул лорда-протектора и герцога Сомерсета (формально всё это даровал ему новый король).

Большинство современников настаивает на том, что юный государь, болезненный мальчик с серыми глазами и всегда спокойным выражением лица, был умным и любознательным, но лишённым душевной теплоты. До нас дошли его дневники, в которых он пишет «о медведе, который охотился на реке, и про то, как метали с кораблей „греческий огонь", и про разные другие диковинки». В семь лет он неплохо знал латынь и даже сочинил «сорок—пятьдесят прелестных стишков». В четырнадцать — бегло говорил по-французски и по-гречески. Он изучал фортификацию, интересовался денежной реформой. Но подлинной его страстью было богословие. «Нет таких занятий, — писал о нём один современник, — которыми бы король увлекался также страстно, как чтением Священного Писания; он прочитывает ежедневно по десять глав этой книги с самым большим вниманием». Это не мешало ему, а может быть даже и помогало, спокойно подписывать смертные приговоры тем, кого он считал врагами веры.

Герцога Норфолка действительно помиловали. Но большинство историков приписывает это деятельности лорда-протектора. Он был пламенным протестантом, провёл ряд реформ в этом направлении. Так, в 1548 г. был отменён целибат (обет безбрачия) для рядовых священников. По его инициативе в 1549 г. парламент принял «Акт о единообразии», который запретил проведение церковных служб на латыни, признал ненужными литургию, алтари, церковные украшения и даже епископские посохи и ввёл новый, обязательный для всех молитвенник, так называемую Книгу общих молитв. Это нравилось далеко не всем. В Корнуолле даже вспыхнуло католическое восстание, впрочем быстро подавленное. Вместе с тем Сомерсет был твёрдым противником религиозной нетерпимости, и при его правлении ни один человек не подвергся преследованиям за религиозные убеждения.

Впрочем, кроме дел религиозных были и социальные проблемы. Выше уже говорилось о резком обнищании немалой части населения. Сомерсет издавал жёсткие законы против нищих и бродяг, не желавших работать. Он требовал клеймить их и передавать в рабство частным лицам, но, гласит один из статутов, «если бедняк что-нибудь заработает или унаследует какую-либо собственность, его должно освободить». Детей нищих в возрасте от 5 до 13 лет следовало отбирать у родителей и отдавать в обучение ремеслу или земледелию с последующим трудоустройством. Распродажа отобранных у Церкви земель продолжалась ускоренными темпами. Лорд-протектор пытался упорядочить этот процесс, как-то приостановить огораживания, для чего учредил даже соответствующую комиссию. Но ему помешали.

У Сомерсета были противники в тех кругах, которые мы ныне называем высшими эшелонами власти, и даже в собственной семье. Протестантские лорды серьёзно опасались возврата католичества. Они с подозрением смотрели на принцессу Марию, которая жила затворницей в замке Говардов у помилованного герцога Норфолка. Хотя существовал законный король, он был юным и болезненным, т. е. мог скончаться ещё до того, как обзаведётся потомством.

Родной брат Сомерсета адмирал Томас Сеймур (около 1510—1549) женился на вдове Генриха VIII Кэтрин Парр и жил с ней и её падчерицей, принцессой Елизаветой. Адмирал делал недвусмысленные авансы 15-летней Елизавете, особенно после смерти Кэтрин. Поговаривали, что он даже бывал в её спальне, чего Томас Сеймур не отрицал, но говорил, что это были всего лишь «детские забавы». Встревоженный Сомерсет начал следить за братом, подозревая, что в спальне принцессы могли иметь место не только, а может быть и не столько, любовные шашни, сколько политические интриги. Факт заговора адмирала против лорда-протектора вроде бы (надёжных документов у историков нет) подтвердился. Тогда Эдуард Сеймур, герцог Сомерсет, обвинил родного брата, адмирала Томаса Сеймура... в изготовлении фальшивых монет — преступлении, караемом по английским законам смертной казнью. Томаса судили и в январе 1549 г. обезглавили в Тауэре.

Более опасным противником оказался Джон Дадли, граф Уорик (около 1502—1553), ставший позднее герцогом Нортумберлендом. Он также был пламенным протестантом, даже близким к пуританству. Но это не прибавляло ему любви к Сомерсету, которого Уорик считал слишком умеренным. Вскоре появилась и возможность свергнуть лорда-протектора.

В 1549 г. на юго-западе, в Корнуолле, вспыхнуло католическое крестьянское восстание, направленное против введения Книги общих молитв. Тому были и экономические причины, в первую очередь восставшие боролись с огораживаниями. Однако Уорик заявил, что всё дело в нерешительности лорда-протектора, недостаточно энергично борющегося с католичеством. В том же году в Норфолке разразилось другое восстание, которое возглавил владелец сыромятни (по некоторым данным — мелкий помещик) Роберт Кет (умер в 1549 г.). Требования восставших были довольно умеренными. Они выступали за снижение арендной платы, лишение крупных землевладельцев права пользования общинными угодьями, отмену некоторых ещё сохранявшихся феодальных повинностей и, главное, запрещение огораживаний. Имелись среди восставших и радикалы, настаивавшие на введении полного имущественного равенства, но таких было немного.

Местные власти ничего поделать с восставшими не могли. Они обращались за помощью в Тайный совет, но Сомерсет был настроен примирительно. Он послал войска, состоявшие в основном из немецких наёмников, под командованием Уорика, умелого воина. Однако Сомерсет приказывал действовать с помощью переговоров и предложить восставшим полное прощение, если они сложат оружие. Помимо того, Сомерсет заявлял, что кое в чём требования мятежников справедливы, и напоминало собственной комиссии по огораживаниям. Но Уорик действовал не так. Несколько переговорщиков отправились в лагерь Кета и передали ему предложения лорда-протектора. Кет попросил их подождать, пока он всё обдумает. И тут внимание охраны переговорщиков привлёк некий мальчишка «словами столь же непристойными, сколь отвратительным был жест», как оправдывался охранник. Сорванца тут же подстрелили из аркебузы. Это вызвало всеобщее возмущение повстанцев. Переговорщики со свитой пустились наутёк, крестьяне из армии Кета кинулись за ними, но натолкнулись на стройные ряды наёмников Уорика. Стычка переросла в сражение, сражение — в бойню. Более 3 тыс. повстанцев погибли, раненых добивали, пленных не брали. Некоторым, в том числе Кету, удалось бежать, но вскоре он был схвачен и повешен.

Аркебуза — один из ранних видов западноевропейского ручного огнестрельного оружия , появившийся в первой трети XV в. Стреляли из аркебузы каменными, а затем свинцовыми круглыми пулями. На Руси она называлась пищалью.

Уорик быстро воспользовался ситуацией. В Совете он обвинил Сомерсета в том, что тот симпатизировал повстанцам, а причиной мятежа стала деятельность комиссии по огораживаниям, спровоцировавшая крестьян на неповиновение. Тогда как он, Уорик, сделал всё, чтобы подавить мятеж. Члены Совета в том же 1549 г. сместили Сомерсета и отправили на короткий срок в Тауэр, затем, впрочем, вернули его и даже позволили заседать в Совете, но недолго. У бывшего лорда-протектора оставалось немало сторонников. В то же время правление нового главы правительства графа Уорика, принявшего титул герцога Нортумберленда, а также должность лорда-председателя Совета (лордом-протектором он не стал, поскольку Эдуард VI был объявлен совершеннолетним), нравилось далеко не всем.

В итоге Сомерсета отдали под суд. В январе 1552 г. Эдуард Сеймур, герцог Сомерсет, пышно, как на праздник, разодетый, сложил голову на плахе в Тауэре. Сохранились сведения о том, что многие из присутствовавших при казни обмакивали платки в пролитую кровь, чтобы приобщиться к добродетелям казнённого, которого они считали мучеником. Он надолго остался в памяти англичан как «добрый герцог». Любопытно, что юный король никак не комментировал смерть дяди.

Деятельность Нортумберленда не удостоилась добрых оценок ни от современников, ни от позднейших историков. Он был пламенным протестантом, стремился привнести в Англиканскую церковь как можно больше черт пуританства. Так, были запрещены религиозные изображения. Это привело к уничтожению многих памятников церковной живописи и скульптуры. Правда, именно при нём началось создание так называемых грамматических школ, существующих доныне учебных заведений второй ступени, дающих азы классического образования. Замысел заключался в том, чтобы вывести образование из-под опеки Церкви. В 1551 г. был принят парламентский акт, разрешавший браки епископов.

Правление Нортумберленда, отличавшегося редкой алчностью и нетерпимостью, было отмечено конфискациями земель в пользу самого лорда-председателя, коррупцией, жестокой нищетой и угнетением низших сословий. Но для того чтобы хорошенько обогатиться, а также чтобы довести до конца задуманные церковные реформы, Нортумберленду нужен был живой и по возможности здоровый король, который бы поддерживал его начинания. Между тем в январе 1553 г. юный Эдуард заболел, а к маю стало ясно, что он умирает.

Королева на девять дней

Надо было что-то срочно предпринимать. По закону о престолонаследии, принятому Генрихом VIII, Эдуарду при отсутствии потомства должна была наследовать дочь Екатерины Арагонской Мария, а той — также при отсутствии потомства — дочь Анны Болейн Елизавета. Но лорда-председателя не устраивала ни одна из них. Мария была пламенной католичкой, Елизавету считали связанной с кланом Сеймуров. И он решил воспользоваться тем, что в том же законе о престолонаследии Генрих упоминает ещё одну линию своих родственников: потомков его сестры Марии и герцога Суффолка. Таковой на тот момент была 16-летняя Джейн Грей, правнучка Генриха VII и внучатая племянница Генриха VIII. Нортумберленд спешно женил на ней своего сына Гилфорда Дадли (около 1530—1554) и стал убеждать умирающего Эдуарда VI объявить леди Джейн наследницей престола. 21 июня 1533 г. король издал соответствующий документ. Правда, многие историки утверждают, что документ был поддельным, состряпанным самим лордом-председателем.

6 июля 1533 г. короля Эдуарда VI не стало, и Джейн Грей была провозглашена королевой. Но уже 15 июля свои претензии выдвинула Мария Тюдор (она скрывалась в замке у Норфолка). Обе стороны готовились к сражению, однако войска Нортумберленда разбежались.

Мария в начале августа вступила в Лондон, приветствуемая ликующими толпами: герцога Нортумберленда в стране ненавидели. С Марией в столицу прибыла и её сестра Елизавета. Джейн Грей, герцог Нортумберленд и его сын были схвачены, их судили и обезглавили.

Автор: Дмитрий Харитонович