Философия национализма
«За нашу страну! В отношениях с другими странами пожелаем ей быть всегда правой; но права она или нет, это наша страна!» Этот знаменитый тост был произнесен в 1816 году героем американского флота Стивеном Декейтером. Обычно фраза сокращается (с небольшим искажением) до «Это моя страна, права она или нет!» и в таком виде часто используется до сих пор. Но те, кто цитирует знаменитый тост Декейтера, не слишком задумываются о его истинном значении, которое не ускользнуло от Марка Твена. Соглашаясь со знаменитым высказыванием «со всем его подобострастием», говорил он, «мы отказались от самого важного, что у нас было: от права личности противостоять государству… если оно поступает неправильно».
"Патриотизм — это живое чувство коллективной ответственности. Национализм — глупый петух, кукарекающий на куче собственного помета" Ричард Олдингтон, английский поэт и романист, 1931
Патриот, согласно тосту Декейтера, должен закрывать глаза на ошибки и даже откровенную несправедливость собственного правительства только потому, что совершаются они его родной страной или во имя ее. На первый взгляд такая точка зрения кажется необычной, если не откровенно аморальной. В ней причудливым образом сливаются патриотизм и родственный ему национализм — чувства и идеи, фанатическая приверженность которым стала поводом, если не причиной, для большинства конфликтов, раздиравших мир в последние два века.
Эйнштейн называл национализм «детской болезнью… корью человечества», но эта «детская болезнь» стала причиной двух мировых войн и до сих пор вызывает вспышки насилия в регионах столь далеких друг от друга, как, например, Руанда и Балканы. Впрочем, при определенных обстоятельствах национальное чувство может пробудить в человеке и лучшие качества, а также способствовать появлению уникального чувства национального единства среди угнетенных национальных меньшинств колониальных держав, где именно национализм стал побудительным мотивом для героического самопожертвования и беззаветной борьбы с тиранией.
Гений нации
Патриотизм — это любовь к своей стране и обеспокоенность ее благополучием. Национализм же объединяет патриотическое чувство с определенной политической программой. Целью подобной программы чаще всего становится обретение независимости и государственного суверенитета на основе «национальной принадлежности». После формирования независимого государства встает вопрос, как обеспечить его процветание, защиту и создать национальную идентичность, т. е. чувство принадлежности к определенной нации. Националисты настаивают, что именно такое государство — национальное государство — может гарантировать верность со стороны всех граждан, а преданность отчизне и защита ее интересов для граждан будут превыше всего.
Что же такое нация и чем определяется ее идентичность? Большинство националистов согласятся со словами поэта Сэмюэла Тэйлора Кольриджа, который в «Застольных беседах» (1830) писал: «Я, например, не называю своей страной почву под ногами. Но язык, религия, законы, правительство, кровь — именно они объединяют людей в страну». Джузеппе Мадзини, один из лидеров движения за объединение Италии, высказал, по сути, ту же идею тридцатью годами позже, утверждая, что территория — лишь основа: «Страна — это идея, это чувство любви, чувство братства, объединяющие сынов этой земли». Оба авторитета согласны с тем, что речь идет (в первую очередь) не о земле как таковой — хотя территория с надежно охраняемыми границами почти наверняка будет непременным условием для выживания национального государства.
Главная особенность нации, которой дорожат националисты, ее особая, уникальная идентичность, которую в 1844 году Ральф Уолдо Эмерсон определил как «гений нации, который невозможно обнаружить в отдельных гражданах, но который характеризует общество в целом». Жюль Мишле, автор многотомной и откровенно националистической истории своей страны, написанной в XIX веке, сформулировал знаменитую максиму «Франция — это личность» и настаивал, что нация — это некая природная сущность, вечное существо, душа которого — реликвии и традиции, почерпнутые из «silences de l"histoire» («молчания истории»). Этот особенный национальный характер оказывается продуктом уникального сочетания разнообразных исторических, географических и культурных факторов: происхождения этноса, общего языка, единого набора мифов и легенд, традиционных ценностей и обычаев. Эти факторы — все или некоторые из них — с точки зрения националистов, определяют принадлежность к нации.
Феномен современности
Согласно концепции национализма, мир состоит из отдельных уникальных сообществ, каждое из которых объединено сложной сетью исторических, культурных и других факторов. К сожалению, эта картина очень далека от реальности. Этнические группы перемешивались на протяжении тысячелетий, и ни одна современная популяция сколько-нибудь значительного размера не гомогенна этнически, да и в любом случае этническое единство обычно не так важно для общественного единства, как общий язык или религия.
"Нации не думают, они только чувствуют. Они получают свои чувства подержанными, пропущенными через темпераменты, а не через мозг" Марк Твен, 1906
В настоящее время национальные государства — это политические субъекты, где национализм и национальное самоопределение считаются законными политическими стремлениями. Важной частью националистического фольклора становится предполагаемый тысячелетний возраст любимой нации, корни которой уходят в глубокую древность. Но современная наука полагает, что такого рода легенды абсолютно бессмысленны: национальные государства являются современным явлением, и представление об их существовании в древности есть продукт «ретроспективного национализма». Это не значит, что на протяжении многих веков и даже тысячелетий люди не были привязаны к своей земле, обычаям и традициям предков. Но вплоть до Нового времени они объединялись в союзы совсем по другим принципам. Объектом верности было не государство, а богоизбранный правитель и сопутствующая ему феодальная иерархия. А в основе единства лежало чувство общей принадлежности к религиозному сообществу, которое стремилось включить в себя все человечество. И только с разрывом этих древних связей, начало которому положили Американская и Великая французская революции, современные идеи, концепции и тенденции — секуляризация, суверенитет народа, права человека, научная революция, индустриализация — привели к появлению национальных государств и национального чувства.
Два лика национализма
Со времени своего зарождения национализм развивался в двух направлениях: либерально-прогрессивном и авторитарно-реакционном. Различие между этими двумя видами национализма объясняет неприглядную роль, которую он сыграл в истории XX века.
Отцы-основатели США были искренними патриотами, но их национализм был, по сути, либеральным, прогрессивно мыслящим, рациональным и универсальным. Они считали свою страну маяком для всего человечества на пути к свободе и равенству. Их видение американской нации вдохновило национализм французских революционеров, выражавших свои устремления знаменитым лозунгом «Свобода, равенство, братство». И в Америке, и во Франции формирование нации было осознанным действием общества. Немецкий национализм, возникший в первой половине XIX веке в ответ на ужасы Французской революции и вторжение Наполеона, принял совсем другую форму. Романтический и интроспективный, он предпочитал инстинкт разуму, традиции — прогрессу, авторитет — свободе. Отказавшись от универсализма и идеи братства наций, эта версия национализма привела к сосредоточенности нации на самой себе, и из нее выросла национальная история, подчеркивающая особенность и превосходство. Именно эта концепция нации создала национализм, которым воспользовались фашистские диктаторы XX века.