Витгенштейн: высказывать невысказываемое

Людвиг Витгенштейн не верил, что философию можно изучить по книгам. Но раз уж вы читаете эту книгу, то можете проигнорировать это его мнение и узнать немного больше об этом гениальном австрийце, который был величайшим философом своего поколения.

Главным вкладом Витгенштейна в философию стало произведение, над которым он работал, пока служил в австрийской армии на русском и итальянском фронтах Первой мировой войны — он попал в плен за неделю до окончания войны и провел в итальянском лагере девять месяцев в ожидании освобождения. результатом этой работы стала книга, вышедшая в 1921 году под названием Tractatus Logico-Philosophicus (название на латыни, в переводе оно означает «логико-философский трактат»).

Это небольшая — всего 70 страниц — книга, которая читается как нечто среднее между сборником стихотворений и компьютерной программой. Витгенштейн сформулировал семь основных положений и проанализировал каждое из них с помощью афоризмов. Возможно, именно это стало причиной того, что понять раннюю философию Витгенштейна в переводе оказалось непросто. Но на некоторых философов, самыми известными среди которых были Бертран Рассел и философы «Венского кружка», строгость логики в первой работе Витгенштейна произвела большое впечатление. В 1953 году, через несколько лет после смерти философа, была опубликована его вторая главная книга «Философские исследования», в которой были сформулированы основные идеи Витгенштейна.

Людвиг Витгенштейн был наиболее влиятельным и загадочным из философов

Магия языка

Витгенштейн сравнивал философа с мухой в бутылке, которая бьется о стекло в попытках вырваться наружу, чтобы познать мир.

Для философа таким препятствием оказывается способ, которым люди используют язык. Действительно ли слова являются простыми обозначениями вещей? Являются ли они на самом деле сущностью и основой любого языка? Витгенштейн не согласился с этой концепцией. Вместо этого он предположил, что одно слово может быть использовано несколькими способами, причем каждый из этих способов может обладать общими чертами с остальными. Витгенштейн называл это «семейством смыслов» по аналогии с человеческими семьями, в которых каждый член живет своей особой жизнью, и ничьи биографии не совпадают полностью.

Записанные слова

Путаница или ошибки в понимании природы языка могут быть основаны на письменной речи. За последние 8000 лет письменность много раз изобреталась людьми, независимо друг от друга, и всякий раз результатом становилось появление символов для изображения слов. Это достигается или созданием символов для обозначения предметов и идей, или использованием символов для записи звуков устной речи. Результат все равно один и тот же — каждое слово превращается в ярлык со своим особым значением.

Клинопись — система письменности, изобретенная в Месопотамии, где писцы использовали знаки, выдавленные на влажной глине

Частное и общественное

Язык существует только как нечто общее, разделяемое и принимаемое всеми людьми. Слово, которое использует только один человек, не имеет смысла, потому что не существует способа подтвердить, что именно оно означает. Для объяснения этой идеи Витгенштейн использовал образ жука в коробке. Если у каждого из нас будет коробка с жуком внутри, но никто не откроет свою коробку, чтобы показать остальным, можем ли мы называть жуком то, что внутри? Если никто не может проверить, что внутри именно жук, а не червяк или камень, то слово «жук» не может быть использовано для обозначения того, что внутри коробок.

«Гармония между сознанием и реальностью состоит в грамматике нашего языка» (Л. Витгенштейн)

Тот же подход Витгенштейн использовал, чтобы объяснить, как мы описываем наши ощущения — например, боль. Такое сугубо личное переживание, как, например, зуд или покалывание, философ может обозначить любым термином — например, S. И каждый раз, когда один и тот же человек будет испытывать те же ощущения, он может обозначать их как S. но до тех пор, пока общество не согласилось, что во второй раз эти ощущения не отличались (или хотя бы не слишком отличались) от первого раза, термин S для их обозначения будет таким же бессмысленным, как любой шум, восклицание «ой!» или даже фраза «Я испытываю зуд».

Витгенштейн использовал этот рисунок, чтобы исследовать, как именно мы видим предметы. Мы можем сказать, что именно мы видим в конкретный момент — утку или кролика или одновременно и утку, и кролика. Витгенштейна интересовал процесс, когда в нашем сознании второй возможный образ проступает сквозь первый

Теперь нам становится понятнее первое предложение «Трактата…» Витгенштейна: «мир есть все то, что происходит». На первый взгляд, это кажется очевидным утверждением, но Витгенштейн имел в виду, что мир состоит из утверждений, которые могут быть использованы в недвусмысленном «идеальном» языке. «Витгенштейн мертв» — это утверждение, которое может быть признано только истинным или ложным, поэтому оно является частью мира. Просто «Витгенштейн» не является утверждением, и поэтому не может рассматриваться. Таким образом, Витгенштейн установил пределы языка. В этих пределах обсуждение привычных для философии предметов кажется невозможным. однако существуют признаваемые всеми определения, которые объединяют всех нас.