В последние несколько десятилетий XVIII в. начало развиваться новое отношение к древним развалинам Греции и Рима. Археологи и архитекторы взялись более скрупулезно описывать эти постройки, рисовали и публиковали выверенные чертежи, оказавшие значительное влияние и породившие в Британии, Франции и Америке моду на новую разновидность классицизма.
Влияние Андреа Палладио трансформировало европейское зодчество, привнеся в него классические архитектурные формы (стр. 20–23). Но палладианство — довольно специфическая разновидность классической архитектуры, основанная на идеях итальянца XVI в., а не на постройках античности. В середине XVIII столетия группа архитекторов взялась искать вдохновение в более глубоком прошлом, желая создать архитектуру на базе не сооружений Возрождения, а самых что ни на есть античных — Древнего Рима и Греции.
Подспорьем оказалась молодая дисциплина археология. В 1730–1740-х гг. публике явлены были едва ли не самые грандиозные археологические открытия — начались раскопки утерянных Помпей и Геркуланума, погребенных при извержении вулкана Везувий.
Внезапно современные ученые и художники оказались как никогда близки к древним римлянам: раскопки обнаружили не только здания, но и людей — окаменелые отпечатки тел, будто вмерзшие в само время.
К тому же — что важно для архитектуры и декоративных искусств — остатки стенных росписей, мебели и домашней утвари впервые позволяли рассмотреть, как именно римляне обустраивали и украшали свои жилища. Качество и количество открытий поражало весь мир.
В начале 1750-х гг. два британских архитектора — Джеймс Стюарт и Николас Реветт — провели три года в Афинах и за это время обмерили и изобразили многие античные постройки. Плоды своих трудов они привезли с собой в Англию в 1755-м и с долгой отсрочкой (за это время Стюарт выкупил у Реветта его долю рисунков) издали в 1762 г. первый альбом «Древности Афин». Три следующих тома выходили несколько десятков лет, последний был опубликован в 1816-м. Работа Стюарта и Реветта — заметное явление в более широкой тенденции: вышли также несколько томов по римским древностям Шарля-Луи Клериссо — «Древности Нима» (1778).
Стюарт и Реветт мало что спроектировали сами, однако издание принесло им славу — особенно Стюарту, получившему прозвище «Афинянин».
Но по его стопам последовал один очень деятельный и успешный архитектор — шотландец Роберт Эдам, также создавший и опубликовавший точные изображения античных сооружений. Эдам путешествовал по Италии в поисках палладианского вдохновения, но повстречал Клериссо, и они вдвоем отправились в хорватский Сплит — составлять мерные чертежи громадного дворца императора Диоклетиана. Их рисунки увидели свет в 1764 г.
«...Лестно думать, что нам удалось ухватить более или менее успешно красоту античности, а наша работа напитала ее новизной и разнообразием» Роберт Эдам (1728-1792), шотландский архитектор. Из предисловия к «Работам по архитектуре господ Роберта и Джеймса Эдамов»
Таким образом, во второй половине XVIII в. архитекторы и их заказчики, особенно в Британии, впервые смогли рассмотреть постройки античной Греции в точных деталях и пропорциях. Обогатились и их знания об античном Риме, особенно о римских жилых постройках, поскольку прежде основным источником информации для архитекторов были храмовые сооружения. Благодаря раскопкам Помпей и работе Эдама в Сплите стало гораздо больше известно именно о древнеримских домах и дворцах.
Его работы существенно повлияли на развитие архитектуры. Изящный стиль Эдама в оформлении интерьеров, к примеру, сформировался благодаря вниманию архитектора к римским стенным росписям и греческим мотивам вроде виноградных лоз, а также к художественному стилю этрусков.
В миддлсекском Сайон-Хаусе он даже использовал в интерьере подлинные античные римские колонны из мрамора, поднятые со дна Тибра. Они украшены капителями, вдохновленными греческой архитектурой, и венчают их позолоченные статуи, какие древние римляне размещали бы на триумфальных арках. Для пущей броскости Эдам, хоть и подверженный влиянию традиции, дерзал смешивать стили.
Гений Эдама, многократно применявшийся к оформлению интерьеров загородных домов, выявил филигранные декоративные черты античной архитектуры, которые можно было выразить и живописью, и скульптурой, и позолотой, и неожиданной мраморной колонной. Другие архитекторы тяготели к более прямому воплощению форм древнегреческого и древнеримского зодчества. Томас Джефферсон, например, спроектировал библиотеку Университета Вирджинии в Шарлоттсвилле в форме римского Пантеона — круглой; эту же форму применил архитектор Георг фон Кнобельсдорф для католического собора Святой Ядвиги в Берлине. Французские архитекторы Этьен-Луи Булле и Клод-Николя Леду развили неоклассицизм в ином направлении, придав ему принципиально иной масштаб.
Еще одним влиятельным явлением в оформлении интерьеров конца XVIII в. стала расписная керамика, найденная на греческих раскопках. Большая часть ее оказалась этрусской, и декоративный стиль XVIII в. применял сходную цветовую палитру — черный, терракота, белый, — получившую известность как «этрусская». Также популярным декоративным элементом стали неяркие мелкие фигурки на темном фоне. Роберт Эдам был поклонником этого стиля, равно как и француз Франсуа-Жозеф Беланже. Знаменитая тонкая керамика «джаспервер» британского художника-керамиста Джозайи Веджвуда тоже не обошла этрусский стиль вниманием, а Веджвуд назвал свою фабрику «Этрурия».
Множество мотивов широко применялось и архитекторами, и декораторами XVIII в., и все их впрямую связывают с классицизмом, — например, узор «меандр» (см. ниже), пальметта (узор в виде стилизованного пальмового листа, справа) и анфемий (стилизованный цветок жимолости). Узор из чередующихся пальметты и анфемия часто встречается на фризах.