Кавабата Ясунари (1899—1972)
В 1968 г. впервые Нобелевская премия по литературе была присуждена японскому писателю. Кавабата Ясунари получил её за «писательское мастерство, с которым он выражает сущность японского восприятия жизни». Более чем в 400 своих произведениях (романах, повестях, рассказах, эссе) Кавабата создал «картину души» японского человека — по ней западный читатель может судить как о самой стране, так и о её людях.
Кавабата родился в городе Осака в семье врача. Он рано потерял родителей, воспитывался у родных, которых словно преследовал злой рок: один за другим умерли бабушка, сестра и дед. Сиротство, череда смертей близких оставили в душе будущего писателя глубокий след. Свой первый рассказ — «Похороны учителя Кураки» (1916 г.) — он посвятил смерти.
Как и многие в то время, Кавабата увлекался западной литературой и потому поступил на английское отделение Токийского императорского университета. Но вскоре тяга к творчеству на родном языке взяла своё, и он перешёл на отделение японской филологии. Позже Кавабата объяснял этот поступок тем, что на отделении японской литературы было меньше строгостей и оставалось больше времени для того, чтобы писать. К моменту окончания университета (1924 г.) Кавабата уже был довольно известен как автор критических статей и обзоров.
Одарённость Кавабаты с самого начала блестяще проявилась в его коротких рассказах. Их он писал всю жизнь, а в 1952 г. большую часть созданного в этом жанре свёл в сборник «Рассказы величиной с ладонь». Как известно, в литературе японцы лучше всего ощущают себя в коротких формах, будь то стихи или проза; повествования более объёмные выходят у них чересчур тяжёлыми и рыхлыми. «Настоящие» знатоки всегда считали, что произведение с ясным и чётким сюжетом выглядит вульгарным. В произведениях Кавабаты (и коротких, и длинных) чётко выстроенный сюжет тоже, как правило, отсутствует. Главное — настроение, поэтическое переживание.
В сущности, «Рассказы величиной с ладонь», взятые как одно целое, — это книга в традиционном жанре дзуйхицу, где самые разнообразные по темам и сюжетам фрагменты собраны под одной обложкой. Главное, что их объединяет, — личность автора, превращающего «подножный корм» обыденных ситуаций в глубокие философские притчи.
«Дзуйхицу» в переводе с японского означает «вслед за кистью». Произведение в этом жанре создаётся ненароком или как бы ненароком: считалось, что нужно запечатлеть на бумаге первое из того, что придёт в голову
Настоящую известность Кавабате принёс, по-видимому, роман «Танцовщица из Идзу» (1926 г.), повествующий о первой юношеской любви. Однако сам писатель полагал, что это оценка более поздняя и своей славой он обязан роману «Бродяги из Асакуса», публиковавшемуся частями в общенациональной газете «Асахи» в 1929—1930 гг. Токийский район Асакуса издавна пользовался дурной славой. Там были сосредоточены злачные места столицы — публичные дома и притоны. Кавабата отмечал, что в тот период жизни его привлекала «грязная красота», «дно» общества — неудачники, мошенники, уличные артисты. Словом, он шёл вслед за Ихарой Сайкаку, с его повестями о «бренном мире». Хотя «Бродяг из Асакуса» и принято именовать романом, это определение условно — всё повествование разбито на мало связанные между собой эпизоды, в нём множество вставных новелл. Можно было бы назвать произведение серией очерков о нравах и быте Асакуса. Однако, по признанию самого автора, он никогда не разговаривал ни с бродягами, ни с мошенниками, и всё происходящее с его героями является лишь плодом воображения. Вскоре после публикации «Бродяги из Асакуса» были дополнены новыми рассказами о жизни обитателей этого района.
«Принцип наращивания» очень характерен для Кавабаты. Многие свои «длинные» произведения он писал именно таким образом. Например, повесть «Снежная страна» создавалась более десяти лет.
В 1935 г. был опубликован рассказ «Зеркало вечернего пейзажа». В одном из первых эпизодов герой рассказа Симамура, отправившийся в горы в надежде «обрести утраченную свежесть чувств», едет на поезде и любуется отражением в окне девушки по имени Ёко. В горной деревне он встречает гейшу Комако, которая поражает его своей нравственной чистотой. Столичная жительница, она перебралась в захолустье, чтобы заработать денег на лечение больного туберкулёзом сына своей учительницы. Казалось бы, вот он — живой пример самопожертвования и благородства. Но Симамура относится к тому сорту богемных людей, которые считают «дурным вкусом» показывать удивление перед жизнью. «Жалкую» жизнь Комако он расценивает как бессмысленную.
Комако влюбляется в Симамуру, они сближаются, но герой не способен относиться серьёзно ни к чему: ни к человеку, ни к предмету своих досужих искусствоведческих занятий. В нём есть какая-то неизбывная душевная усталость, переходящая в холодность. Любимая фраза Симамуры, которой он отвечает на любое предложение, — «Напрасный труд».
Последняя сцена рассказа перекликается с первой: Симамура любуется в зеркале чистой красотой Комако, напоминающей ему бодхисатву — идеальное существо в буддизме, которое может достичь нирваны, т. е. высшего состояния души, но остаётся в греховном мире, чтобы спасать других людей.
В «Зеркале вечернего пейзажа» линия Ёко не получила развития. Однако в 1940—1941 гг. вышло продолжение — рассказ «Пожар на снегу». Здесь Ёко играет уже существенную роль. Симамура знакомится с ней в той же самой деревне, куда приезжает раз в год повидаться с Комако. Ёко, с её неизъяснимой чистотой и детскостью, очаровывает его своим пением. Между героями возникает какое-то подобие близости, и Ёко даже просит увезти её в Токио. Но совершенно ясно, что Симамура никогда этого не сделает, к тому же он не прерывает своих отношений с Комако. При этом обе женщины проявляют великодушие: Комако просит его заботиться о Ёко, Ёко — о Комако. Симамура же никак не может понять, зачем он нужен гейше, ведь он по существу так и не сумел ей ничего дать. Накануне очередного отъезда Симамуры во время их прогулки в деревне случается пожар. Ёко выбрасывается из горящего здания и гибнет. Её смерть, казалось бы, никак не влияет на основную канву повествования. Но она служит символом бренности земного перед лицом вечности. Недаром последнее, о чём упоминает автор, — это взгляд Симамуры, устремлённый на Млечный Путь.
«Во время войны при тусклом свете я читал „Повесть о Гэндзи" («Поветь о принце Гэндзи» Мурасаки Сикибу; 1001 г. — Прим, ред) и в токийском трамвае, и в постели... К тому времени, когда я прочёл 22—23 главы, то есть почти половину этого длинного повествования, Япония капитулировала». Кавабата Ясунари
Кавабата увлекался буддизмом, и заключительный эпизод рассказа, безусловно, связан с притчей о горящем доме из знаменитой «Лотосовой сутры». Дли того чтобы спасти своих неразумных детей (непросветлённых людей), которые находятся в горящем доме (греховном мире) и по глупости не покидают его, вызволить их оттуда, отец обещает им игрушки (учение Будды). Но Симамура не в состоянии ничего предложить Ёко, и потому она обречена на смерть в горящем доме.
Третьей частью повести «Снежная страна» стал рассказ «Млечный Путь», появившийся в 1948 г. Своё произведение Кавабата писал в страшные военные и околовоенные годы, с их ультранационалистическим настроем. Здесь следует заметить, что господство фашизма не вызвало в Японии сколько-нибудь серьёзного движения сопротивления. Ценность государства в картине мира японцев была чрезвычайно велика, и они не смели преступить через установленную общественным сознанием черту. Подавляющее большинство крупных писателей на пагубную политику правящей верхушки (ещё в 1935 г. Кавабата заметил, что в Японии «одни солдаты, а литераторов нет») ответили молчанием, уходом от реалий современного мира, интеллектуальным бегством.
«Снежная страна» — произведение, которое японская критика оценивает как «женственное», — создавалась в противовес «мужественной», «самурайской» официальной литературе тех лет. Кавабата искал спасения в женской чистоте, подтверждая незыблемость вечных идеалов любви и самопожертвования. Он писал, что сам он «больше Комако, чем Симамура». Женское самопожертвование Кавабата воспел и в романе «Танцовщица из Идзу».
Автор «Записок от скуки» (XIV в.) монах Кэнкохоси говорил: «Когда сильнее ощущаешь очарование мира, людская любовь становится совершеннее»
Послевоенные романы «Тысяча журавлей» (1952 г.), «Мастер», «Стон горы» (опубликованы в 1954 г.), так же как и «Снежная страна», возникли в процессе последовательного «нанизывания» новелл. В «Мастере» и в «Тысяче журавлей» автор великолепно воссоздал особую философскую и психологическую атмосферу, которая окружает людей, преданных старинным искусствам — шашкам го и чайной церемонии. В 1955 г. Кавабате было присвоено звание «человек-сокровище», которого удостаиваются люди, внёсшие наибольший вклад в сохранение традиционных ремёсел и искусств. Однако сам писатель говорил, что не создал произведений, достойных премий, наград и успеха: «Я всего лишь проникся чувствами японцев».
Сквозной мотив в творчестве Кавабаты — одиночество. Писатель считал, что одиночество — главное условие самого человеческого существования. И только красота способна его победить. Именно сопричастность красоте соединяет прошлое, настоящее и будущее. Кавабата любил цитировать искусствоведа Ясиро Юкио: «Когда видишь снег, луну, цветы, более всего думаешь о друге». Этот мотив душевной потребности разделить прекрасное с близким человеком — очень древний. Он есть и в китайской поэзии, и в средневековой японской прозе.
Знаменитое эссе Кавабаты — речь при вручении Нобелевской премии — называется «Красотой Японии рождённый». Слово «красота» едва ли не самое частотное в словаре писателя. Вот названия других его эссе: «Бытие и открытие красоты», «Красота японской литературы», «Открытие японской красоты», «Нетленная красота». Красота же прочно соединена в творчестве писателя с любовью ко всему сущему: «Я не ребёнок, за богатством не гонюсь, понимаю тщетность славы и, не имея, подобно пролетарским писателям, счастливого общественного идеала, самой прочной опорой в жизни считаю любовь».