Оэ Кэндзабуро (родился в 1935 г.)
Оэ Кэндзабуро стал вторым японским писателем, удостоившимся Нобелевской премии (1994 г.). Со времени награждения Кавабаты Ясунари прошло двадцать шесть лет. Кавабата мог родиться только в Японии и сужал мир до пределов Японии, Оэ, напротив, расширяет границы Японии до всего мира. Кавабата искал и видел красоту даже в самом неприглядном, взгляд Оэ намного жёстче — он безжалостно фиксирует общие для Японии и всего мира беды: разрушение природной среды обитания, крах традиционного общества с его нравственными устоями, угрозу ядерной катастрофы. Если же говорить о стиле письма, то Кавабата — это прозрачная акварель, Оэ — плотная, даже «вязкая», живопись маслом.
Оэ Кэндзабуро родился в глухой деревушке на острове Сикоку, но сумел поступить в Токийский университет, где окончил отделение французской литературы. По его собственному признанию, в Токио он оказался отрезанным от традиций, привычного уклада, устных преданий. Желание сохранить память об этом мире, так быстро исчезающем под натиском цивилизации, и подтолкнуло его к литературному творчеству. Оэ вошёл в литературу стремительно — в 1957 г. опубликовал свой первый рассказ, а уже в следующем за повесть «Содержание скотины» был удостоен почётнейшей премии Акутагавы.
Повесть рассказывает о последних днях войны. Действие происходит в глухой деревне, которую проливные дожди отрезали от остальной страны. Перед читателем открывается картина запустения и одичания: школа и почта закрыты, умерших сжигают на костре (до городского крематория не доедешь). Подростки собирают обугленные кости и делают из них амулеты. Возле деревни терпит катастрофу американский самолёт, крестьяне берут в плен лётчика-негра. До того как из города придёт решение о его дальнейшей судьбе, лётчика содержат в подвале и «кормят как зверя». Подросток, от лица которого ведётся рассказ, вместе с братом и приятелем носят пленному еду. Сначала они относятся к нему, как к домашней скотине, но потом приходят к выводу, что он «совсем как человек» — умеет говорить, петь и улыбаться. Мальчишки даже полюбили его. Когда же пленный узнал, что его решено отправить в город, он захватил главного героя в заложники, перед лицом неминуемой казни снова превратившись в зверя. В конце повести отец мальчика зарубает американца топором.
Оэ Кэндзабуро любит повторять, что во всём дальнейшем творчестве он лишь развивает темы двух своих романов: «Индивидуальный опыт» (1964 г.) и «Футбол I860» (1967 г.).
Герой «Индивидуального опыта», прозванный Птичкой, — отец умственно отсталого ребёнка-инвалида. Эта трагедия имеет для Оэ двойной смысл. Во-первых, здесь, как и во многих других произведениях, нашла отражение жизненная ситуация самого писателя и его сына Хироки. Во-вторых, после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки в Японии стало рождаться много детей-уродов. Поначалу отец хочет избавиться от ребёнка и отправиться с любовницей в Африку, где всю жизнь мечтал побывать. Он даже привозит сына к частному врачу, чтобы оставить его в клинике. Однако затем совесть начинает мучить его, и Птичка забирает мальчика домой.
Писатель приходит к выводу, что страдания и опыт жизни с неполноценным ребёнком пробуждают человеческое, обладают удивительным свойством врачевать раны, которые члены семьи неизбежно наносят друг другу. Этот вывод, справедливый для отдельного человека, он распространяет и на чрезвычайно болезненную для японцев проблему последствий атомных бомбардировок. Оэ утверждал, что пережившие атомную бомбардировку обладают той же самой, что и ребёнок-калека, целительной силой — способны «излечить всех нас, живущих в атомный век». Атомная катастрофа, постигшая японский народ, становится одной из ведущих тем в творчестве Оэ.
Итак, в лучших традициях русской классики (как и всякий интеллектуал его поколения, Оэ блестяще знает её) писатель видит свою миссию во врачевании общества. Другая проблема, которая его волнует, — происходящая в современном мире утрата культурного разнообразия. Этот процесс ощущается и на национальном уровне, и в масштабах всей планеты.
Действие «Футбола 1860» разворачивается в начале 60-х гг. XX в., но постоянно перекликается с событиями столетней давности. Такая связь времён и составляет композиционный стержень романа.
Главный герой Мицу, от чьего имени ведётся повествование, — интеллигент, поглощённый анализом своих переживаний. У Мицу умственно отсталый ребёнок, от которого он избавился, отдав в клинику, жена Мицу пьёт, они тяготятся друг другом. Его младший брат, Такаси, увлечён политической деятельностью, он участвует в студенческих волнениях, направленных против военного «договора о безопасности» между Японией и США, а потом становится «ренегатом», поехав в Америку в составе театральной труппы с пьесой «Наш собственный позор» (в качестве извинения перед американцами за сорванный визит президента США в Японию). Оба брата чувствуют себя несчастными и внутренне опустошёнными. К тому же их общий друг покончил жизнь самоубийством. Пребывая в каком-то душевном одеревенении, Мицу и Такаси решают поехать на свою родину, в деревню, «припасть к истокам» в надежде найти выход из тяжёлого состояния.
По рассказам матери, других родственников и земляков братья пытаются восстановить историю и своей семьи, и деревни. Они узнают, что в I860 г. здесь вспыхнуло крестьянское восстание, направленное против «прогрессивных» начинаний князя, которые разрушали патриархальный уклад сельской жизни. Восставших возглавил брат деда Мицу и Такаси. Но и сто лет спустя в патриархальную деревню вторгается агрессивная культура потребления. Её символом является недавно появившийся здесь супермаркет, из-за которого разорились владельцы мелких лавок.
В деревне считают, что предводитель восстания думал прежде всего о самоутверждении: в решающий момент он будто бы бросил своих товарищей. Стыд за него мучает Такаси, и он решает искупить позор предка. Такаси организует футбольную команду, чтобы сплотить вокруг себя молодёжь. Однако «футболисты» мгновенно превращаются в настоящую банду: подпаивают крестьян и устраивают грабёж супермаркета, видя в нём воплощение силы, разрушающей деревенские устои. При этом они считают себя настоящими революционерами.
Решив, что ему всё позволено, Такаси соблазняет жену Мицу. Он начинает распускать слухи, будто убил одну из своих последовательниц за отказ сожительствовать с ним (в действительности она погибла в результате несчастного случая). На самом же деле на убийство Такаси не способен. Но он способен на самоубийство. И все его «решительные» поступки — результат глубоко спрятанного комплекса неполноценности, который он не смог преодолеть. После смерти Такаси выясняется, что брат деда не спасался позорным бегством, а лишь на время затаился в подвале собственного дома. Выйдя из подполья, он возглавил антиправительственное восстание 1871 г. и после его провала покончил с собой.
Это открытие приобретает для Мицу и его жены очистительный смысл. Они решают забрать ребёнка из клиники и ещё раз попробовать наладить семейную жизнь.
Оэ не был бы японцем, если бы не услышал «голос крови и кармы»: связанные кровными узами лидеры разделённых столетием восстаний приходят к осознанию бесплодности избранного ими пути — защиты крестьян и их уклада от разрушительного «прогресса». Оба кончают жизнь самоубийством. Сам Оэ квалифицировал «Футбол I860» как описание «периферийной», но самодостаточной и уходящей в прошлое культуры, которая пытается устоять перед натиском «центра».
Главные мотивы двух романов («Индивидуальный опыт» и «Футбол I860») — ответственность перед больным ребёнком и противостояние культур — повторяются практически во всех произведениях писателя. К творчеству Оэ полностью применима формула: важно не «что» изображается, а «как».
Удаётся ли Оэ Кэндзабуро «врачевание» общества? Трудно сказать. В нынешней Японии, как и в остальном мире, к художественной литературе всё чаще начинают относиться как к развлечению. Однако не вызывает сомнений, что «ставить диагноз» обществу Оэ умеет блестяще.