Понятие власти
Власть — это отношения между субъектом и объектом власти, при которых субъект способен принуждать объект к совершению или не совершению каких-то действий. Следует отметить, что определений власти существует множество — учёные по-разному понимают суть данного понятия.
Различные подходы к пониманию власти
Существуют концепции, воспринимающие стремление к власти как некое начало, укоренённое в самой личности человека. В основе большинства подобных теорий лежит учение Зигмунда Фрейда (1856—1939) и других классиков психоанализа.
Фрейд считал стремление к власти одним из проявлений сублимации (преобразования) либидо — сексуального инстинкта. Позже эти идеи были развиты многими его последователями. Так, Карл Густав Юнг (1875—1961) оценивал понятие власти под углом своего учения об архетипах — существующих в подсознании всех людей общих форм коллективного бессознательного. Юнг считал важнейшими для поведения людей архетипы Вождя, Отца, Героя, заложенные в подсознании с древнейших времён. Поэтому в определённых обстоятельствах возникают и стремление к преклонению, и чуть ли не к обожествлению политических лидеров, и жажда лидерства и власти у людей конкретного психического склада.
Другой крупный психоаналитик, Альфред Адлер (1870—1937), считал, что стремление к власти «...есть попытка преодолеть чувство своей недостаточности, незащищённости, слабости», которое он выводил из присущего человеческой психике комплекса неполноценности. Ещё один знаменитый психолог Эрих Фромм (1900—1980) сформулировал понятие «бегства от свободы», характерное для человека современной, индивидуалистической эпохи, чувствующего себя потерянным в мире с оборванными традиционными связями и потому испытывающего особенно острую потребность в подчинении.
Т]руды психоаналитиков сыграли большую роль в развитии философии, социологии да и в целом культуры XX в. и открыли многие затаённые мотивы поведения людей. Однако объяснение феномена власти только внутренними импульсами человеческой психики вырывало это многогранное явление из сложной системы связей.
Взгляд на власть как на систему межличностных отношений
Существует множество концепций, рассматривающих власть как проявления отношений между людьми. Источники этих идей можно найти в грудах древнегреческих философов Платона и Аристотеля.
Идеальное государство Платона возглавляют философы, получившие власть за свою исключительную мудрость. При этом они опираются на вооружённую силу стражей — военного сословия, не имеющего ни частной собственности, ни семьи и живущего за счёт государства. В государстве Платона власть принадлежит тем, кто обладает большей силой — как духовной, так и физической, что даёт этим людям право контролировать практически все сферы жизни остальных граждан. Уже здесь заложены несколько идей, которые в более поздние времена будут развиваться философами и социологами, — о связи власти с насилием и, как следствие этого, о её способности принуждать подчинённых к тем или иным действиям.
Точно так же и Аристотель в своём трактате «Политика» подчёркивал, что в любом обществе существуют отношения власти и подчинения: «Ведь властвование и подчинение не только необходимы, но и полезны, и прямо от рождения некоторые существа различаются (в том отношении, что одни из них как бы предназначены) к подчинению, другие — к властвованию. Существует много разновидностей властвующих и подчинённых, однако чем выше стоят подчинённые, тем более совершенна сама власть над ними; так, например, власть над человеком более совершенна, чем власть над животным. Ведь чем выше стоит мастер, тем совершеннее исполняемая им работа; но где одна сторона властвует, а другая подчиняется, там только и может идти речь о какой-либо их работе».
В основе большинства концепций власти Нового времени лежат идеи английского философа XVII в. Томаса Гоббса (1588—1679), сформулированные им в знаменитом трактате «Левиафан». Здесь впервые была высказана мысль о том, что «цель государства — главным образом обеспечение безопасности. Конечной причиной, целью или намерением людей (которые от природы любят свободу и господство над другими) при наложении на себя уз (которыми они связаны, как мы видим, живя в государстве) является забота о самосохранении и при этом о более благоприятной жизни».
Таким образом, само возникновение власти выводилось Гоббсом из договора между людьми, решившими отказаться от части своих прав в пользу суверена, который сможет обеспечить им безопасное существование. В благодарность за это суверен наделяет неограниченной властью и возможностью контролировать важнейшие сферы общественной жизни. Власть суверена, по Гоббсу, не может быть потеряна, никто не вправе пытаться её изменить и критиковать, суверен не рискует быть наказан своими подданными. Он решает важнейшие вопросы, касающиеся мира и безопасности, предписывает закон, объявляет войну и мир, вершит суд, назначает министров.
У Гоббса власть основана как на силе суверена, так и на признании её подданными, что является логическим следствием заключённого ими общественного договора. Одновременно, как это будет и в большинстве концепций последующих столетий, отношения между властью и подчинёнными явно асимметричны: основные преимущества находятся на стороне суверена. Суть власти суверена заключается в том, что он и его решения побуждают подданных к тем или иным действиям.
Типы господства Макса Вебера
Великий немецкий социолог Макс Вебер (1864—1920) много писал о власти. Для него власть — это «вероятность того, что актор (участник деятельности; от англ., to act—«действовать» —) будет в состоянии реализовать свою волю в социальном отношении вопреки сопротивлению, независимо от того, на чём эта вероятность основывается».
Проще говоря, власть для Вебера связана с конфликтом между тем, кто обладает властью, и тем, кто вынужден подчиняться. «Конечно, насилие отнюдь не является нормальным или единственным средством государства — об этом нет и речи, — но оно, пожалуй, специфическое для него средство. Именно в наше время отношение государства к насилию особенно интимно. В прошлом различным союзам — начиная с рода — физическое насилие было известно как совершенно нормальное средство. В противоположность этому сегодня мы должны будем сказать: государство есть то человеческое сообщество, которое внутри определённой области... претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия».
Возникает вопрос: почему люди в большинстве случаев подчиняются государственному насилию, признавая его власть над собой? Вебер в своих исследованиях подробно останавливается на проблеме господства и подчинения, неразрывно связанных с понятием власти. Он выделяет различные типы господства в зависимости от того, какое обоснование в каждом из них даётся для признания легитимности государственной власти, т. е. тех причин, по которым подданные признают власть законной и готовы подчиняться ей. Этих типов три:
- традиционное господство, освящённое авторитетом «вечно вчерашнего» — традиции, передающейся из поколения в поколение;
- харизматическое господство с его авторитетом «внеобыденного личного дара», харизмы, связанной с личной преданностью вождю или пророку;
- «легальное» господство, наиболее характерное для Нового времени, основанное на подчинении рациональным установлениям и правилам.
Концепция Макса Вебера оказала огромное влияние на все последующие исследования социологов, политологов и философов. С ним могли соглашаться или не соглашаться, следовать его теориям или спорить с ними, но не замечать их было невозможно.
Секционные концепции власти
Американский политолог Гарольд Лассуэлл (1902—1978) также рассматривал властные отношения как отношения между отдельными личностями. Именно поэтому он ратовал за использование в социологических и политологических исследованиях достижений психологии и психоанализа. Его считают основателем политической психологии.
С этим связан и его взгляд на власть как на «участие в принятии решений и распределении ценностей и способность достичь влияния на человеческие действия». Таким образом, Лассуэлл и многие учёные, чьи исследования двигались в том же направлении, подчёркивали прежде всего воздействие того, кто обладает властью, на подчинённого, концентрировались на том, каким образом власть может принуждать человека к каким-либо действиям или распределять ценности в свою пользу.
Соотношение между властью и подчинёнными, безусловно, рассматривалось как неравное. Именно поэтому такой взгляд часто называют секционным, т. е. разделяющим общество на тех, у кого есть власть и кто, соответственно, пользуется большими преимуществами, и на тех, кто этой власти и преимуществ лишён. В обществе, таким образом, существует некая «нулевая сумма»: чем больше власти у одних, тем меньше её у других и наоборот.
Чтобы приобрести и закрепить свои привилегии, власть имущие должны с большей или меньшей степенью жёсткости осуществлять принуждение по отношению ко всем остальным членам общества. В случае неповиновения против подчинённых используются строгие меры. Впрочем, в большинстве случаев для того, чтобы добиться своего, власти не нужно применять открытое насилие — угроза наказания работает обычно не менее эффективно, чем само наказание. По мнению Гарольда Лассуэлля и его соавтора Абрахама Каплана (1918—1993), «именно угроза санкций отличает власть от простого влияния». Влияние может опираться просто на моральный авторитет или уважение, но как только возникает хотя бы потенциальная возможность применения наказания — мы уже имеем дело с властью.
Эта же мысль была развита другим американским учёным, Робертом Далем (род. 1915), чётко сформулировавшим мысль о том, что «А имеет власть над Б настолько, насколько может заставить Б делать что-то, что Б в ином случае не стал бы делать». Примерно в том же духе власть трактовали многие учёные, понимая её, прежде всего, как способность принуждать подчинённых к чему-либо. Основные расхождения в данном случае заключались в спорах о том, является ли власть потенциальной возможностью заставить других людей сделать что-либо или же она проявляется только в том случае, когда ею непосредственно пользуются. Обладает ли властью король или президент ночью, когда он спит? Единый ответ на этот вопрос так и не был найден.
«Лица власти»
Несколько по-иному смотрели на понятие власти американские социологи Питер Бахрах (1918—2008) и Мортон Барац (1923—1998), полемизировавшие с Робертом Далем и сформулировавшие положение о «втором лице власти». Если «первое лицо власти» в понимании Даля — это возможность заставлять людей делать что-либо, то, по мнению Бахраха и Бараца, власть также имеет возможность не давать подчинённым принимать решения, т. е. не позволять делать то, что они считают нужным. Партийные или государственные лидеры могут, например, применить власть для определения «повестки дня» политической жизни и сосредоточиться на обсуждении тех тем, которые они считают безопасными. При этом они не дают представителям оппозиции или партийных фракций высказываться по другим, более болезненным вопросам. Тем самым лидеры пользуются своей властью для достижения собственных целей и мешают другим людям или организациям действовать так, как те считают нужным.
Через некоторое время после распространения понятия «второе лицо власти» американский политолог Стивен Дьюкс (род. 1941) предложил концепцию «третьего лица» власти. По мнению ученого, власть обладает куда более широкими возможностями, чем просто принуждение объекта к каким-то действиям или же недопущение тех или иных шагов или решений. В обоих этих случаях предполагается, что власть поступает вопреки интересам управляемых, заставляя их — с применением силы или только при возможности её применения — что-либо делать или не делать, хотя сами подчинённые явно хотят другого. Дьюкс обратил внимание на тот факт, что власть способна внушать людям некие представления, интересы, взгляды. Это может быть навязывание сверху идеологии, что свойственно тоталитарным и авторитарным обществам, или внушение представлений о том, что необходимо для безопасности страны, или просто формирование политической «повестки дня» — привлечение внимания простых людей к одним вопросам и отвлечение от других проблем. Таким образом, у управляемых создаётся ощущение, что власть действует в соответствии с их интересами, тогда как в реальности сами эти интересы или, вернее, представления людей о них были сформированы властью, преследовавшей свои цели.
Несекционные теории власти
Во второй половине XX в. были выдвинуты и теории власти, принципиально отличающиеся от уже изложенных. Упомянутые выше мыслители при всех своих различиях исходили из неравного, асимметричного отношения между властью и управляемыми. Однако несколько учёных предложили свои оригинальные концепции, отрицавшие сам факт секционного подхода и наличии нулевой суммы».
По-новому взглянул на власть один из крупнейших социологов XX в. Толкотт Парсонс (1902—1979). Он воспринимал общество как сложную конструкцию, состоящую из набора систем и подсистем, находящихся в постоянных отношениях обмена и в принципе стремящихся к стабильности. Каждая система и подсистема, но мнению Парсонса, должна отвечать четырем требованиям: адаптации, достижению целей, интеграции и поддержанию модели. Таким образом, функционируют экономика, политика и другие сферы общественной жизни, так они приспосабливаются друг к другу, ставят перед собой определённые цели, устанавливают контакты с внешним окружением и, сохраняя нормы и образцы, защищают стабильность. Все подсистемы связаны между собой тем, что Парсонс называл средствами обмена, относя к ним деньги, власть, влияние и обязательства.
Уже из сказанного выше понятно, что власть в данной концепции играет совершенно иную роль, чем в большинстве других. Власть для Парсонса — одно из средств обмена между подсистемами, т.е. один из способов обеспечения стабильности в обществе. Политическая подсистема в теории Парсонса обеспечивает достижение целей, важных для поддержания существования всего общества, а значит, в её работе заинтересованы не только те, кто находится у власти, так как властью принимаются решения, принципиально и значимые для всей системы.
При этом воздействовать на остальные подсистемы власть, с точки зрения Парсонса, может не только принуждением, но и при помощи различных стимулов, убеждения или же «активации обязательств».
Соответственно, власть уже не оказывается жёстко связанной с насилием. Характер её функционирования подобен тому, как действуют деньги в экономической подсистеме. Власть — это такое же общее средство обмена для общества, как деньги для экономики. Значение денег в качестве всеобщего эквивалента может ослабеть, также рискует ослабеть и власть, если принимаемые ею решения не будут соответствовать запросам общества.
В ситуации, когда можно говорить об инфляции или дефляции власти, наступает кризис. Инфляция власти означает, что её политические шаги обесцениваются, их никто уже не воспринимает всерьёз, и это чревато социальными и политическими потрясениями. При дефляции власти политических решений слишком мало, и в основном они служат целям узких групп, их принимающих, а сфера функционирования власти заметно уменьшается. Обе эти ситуации означают резкое снижение эффективности власти, и выход из кризиса возможен только через постепенное и нелёгкое повышение её авторитета, действенности проводимого ею курса, при условии настоящей конкуренции политических партий и политиков, принимающих решения, соответствующие общественным запросам.
Другую совершенно неожиданную концепцию власти предложила знаменитый политолог Ханна Арендт (1906— 1975), чьи книги стали символом независимого мышления, философ, изучавший Холокост и тоталитаризм, смело проанализировавший глубины человеческого зла и провозгласивший необходимость стремления к свободе и человеческому достоинству в современном мире.
Арендт, так же, как и Парсонс, отказалась от идеи власти как силы, принуждающей к чему-либо. Она воспринимала власть как средство политической коммуникации, без которой не может существовать достойный и свободный политический человек. Для Ханны Арендт власть — это не сила, подавляющая большинство людей, а то пространство, в котором осуществляется взаимодействие индивидуумов по поводу их общего блага. Это не противоречит тому, что в каких-то ситуациях власть может прибегать к принуждению, однако вслед за Парсонсом Арендт не считает насилие обязательным качеством власти. Мало того, тоталитарным режимам, которые полностью были основаны на насилии и постоянном подавлении свободы личности, философ вообще отказывает в праве называться властью, поскольку они не предоставляют людям возможности для свободной политической коммуникации.
Еще одну нестандартную концепцию власти изложил один из самых оригинальных и уважаемых философов и историков культуры второй половины XX в. Мишель Фуко (1926—1984). Он сформулировал идею дисциплинарной власти, сформировавшейся в Новое время.
По мнению Фуко, секционные представления о власти как о силе, подавляющей отдельных индивидуумов, могут быть применимы лишь к Древнему миру или Средневековью. Начиная с XVIII в. формируется совершенно иная власть, добивающаяся своего не только принуждением, но и формированием множества правил, регулированием поведения людей во всех сферах жизни, созданием разнообразных норм. Дисциплинарная власть создавалась постепенно — в стенах церквей, коллежей, госпиталей, мануфактур, казарм и прочих учреждений, где складывалось новое представление о всепроникающей дисциплине. Со временем сложилась ситуация, при которой стало бессмысленно говорить о месте или местах, в которых сконцентрирована власть, так как, по мнению мыслителя, власть «никогда не располагается "здесь" или "там", никогда не находится в чьих-то руках, никогда не присваивается как товар или часть богатства». Она находится везде и пронизывает практически все сферы жизни людей.
Кроме того, в понимании Фуко власть не принадлежит отдельному человеку или людям — она создаётся в процессе отношений, существующих между людьми и, соответственно, к ней причастны практически все.
Автор: Тамара Эйдельман