Иерархия в Средневековом городе
Важная черта средневековой жизни — иерархическое устройство общества. Таковое устройство присутствует не только в иерархии собственно феодальной — от короля наверху до самого бедного рыцаря, а то и крестьянина внизу. Не только в иерархии церковной — от Папы до самого скромного клирика. Всё это имеет место и в городах, причём принципы построения этой иерархии в разных местах весьма различаются.
Далеко не все города являлись, подобно коммунам Италии или имперским городам Германии, свободными республиками. Во многих случаях городские власти утверждались монархом, в других — полноправные горожане обладали лишь гражданскими, но не политическими правами (т. е. не могли контролировать работу органов власти). Но и в свободных городах не всё было благостно.
В некоторых городах всей полнотой гражданских и политических прав обладали так называемые «патриции» (термин этот редко употреблялся в Средние века и широко введён в оборот учёными XIX в.). Как правило, ими были либо потомки городского дворянства или иных владельцев земли в городе, либо самые богатые из горожан. Но этот слой горожан быстро сформировался в особое наследственное сословие. В ряде случаев только они на формальных основаниях могли участвовать в политической жизни города, как две тысячи мужчин-нобилей (от лат. nobilis — «известный», «славный», «знатный», «принадлежащий к аристократии») в Венеции. Их родовые имена были записаны в особую «Золотую книгу». Лишь в редчайших случаях в неё вносились лица, имевшие выдающиеся заслуги перед Республикой святого Марка, как именовали венецианцы своё государство. Это называлось «открыть „Золотую книгу"», и указанные лица и их потомство становились нобилями.
Городская знать могла и не иметь формальных привилегий. Но её представители часто оставались влиятельными людьми. Городская политика вращалась вокруг нескольких аристократических родов, постоянно враждовавших друг с другом. Это, например, Чекки и Буодельмонти во Флоренции, Капулетти и Сан-Джованни (Монтекки — их захудалая ветвь) в Вероне.
Равенства не было и там, где дворянство не просто упразднялось, но официально лишалось гражданских прав. Во многих городах самоуправление организовывалось по цехам, представительство было не от населения как такового, а именно от разных профессий. Дворяне же не имели права входить в цехи. Так, во Флоренции с конца XIII в. гражданина за проступки могли сделать рыцарем или даже «сверхрыцарем». Тем самым он оказывался вне полноправных членов коммуны, вместе с пришлыми, а равно и духовенством. И эти последние — и священники, и, как сказали бы ныне, «понаехавшие» тоже выпадали из числа граждан. Своя иерархия существовала и внутри цехов. Там имелись мастера, подмастерья, работавшие за плату, и ученики, трудившиеся за хлеб и кров, а то и платившие за обучение. При этом переходить со ступени на ступень было не только возможным, но даже весьма желательным. Ученик заканчивал обучение и становился подмастерьем. Подмастерье мог, постранствовав по свету, сдать экзамен на мастера. Во Франции даже был определённый маршрут от города к городу для странствующих подмастерьев. Он назывался tour de France и существует и доныне, но уже как маршрут велосипедной гонки.
Чтобы сдать экзамен на мастера, следовало изготовить некое «главное изделие» (фр. chef-d'oeuvre — отсюда наше «шедевр»), т. е. предмет, представлявший собой основную продукцию данного ремесла. Так, в Кёльне сложился особый порядок сдачи экзаменов на звание мастера цеха пивоваров. В здании ратуши, в зале для приёмов, стоял длинный стол, а возле него — тоже длинная и тяжёлая дубовая скамья. Испытуемый ставил на стол 12 кувшинов свежесваренного пива, а из 13-го поливал скамью. На эту скамью усаживались 12 старейшин цеха в кожаных штанах и пробовали пиво на вкус и крепость. По окончании дегустации они должны были одновременно встать. Если скамья поднималась вместе с ними, прилипнув к штанам, пиво считалось сваренным правильно в отношении не только вкуса и крепости, но и плотности.
Цехи не были равны друг другу. Какие-то пользовались большим влиянием (в Италии они назывались «старшими»), какие-то меньшим («младшие»). Места в синьории (городском правительстве) распределялись не по количеству цеховых мастеров того или иного цеха, а по «старшинству». Некоторые цехи были ограничены в своём самоуправлении. В Кёльне, например, цехи актёров, нищих и девиц лёгкого поведения имели выборные советы, но лишь с консультативными правами. Единоличный глава всех этих трёх цехов не избирался. Им являлся по должности видный чиновник городского управления — Meister Hemmerling (нем. «мастер-молоточек»), т. е. городской палач (тоже ведь профессия).
Ранжирование профессий могло происходить по самым разным принципам. Более почтенными были более богатые цехи. Во Флоренции влиятельнейшими являлись цехи сукновалов и шёлкоткачей, поскольку продукция именно этих цехов составляла основную статью экспорта. Хотя и из этого правила имелись исключения: парижские мясники были весьма богатой организацией, но их презирали так же, как мусорщиков и могильщиков.
Один португальский проповедник XIII в. заявлял: поскольку золото ценнее земли, то ювелир почтеннее крестьянина, а раз тело человеческое неизмеримо драгоценнее золота, то и врач выше златокузнеца. Раз Бог есть Творец, то те профессии, которые ставят целью изготовление изделий, выше тех, где результатом оказываются слова и телодвижения. Посему сапожники и плотники выше не только упоминавшихся представительниц древнейшей женской профессии, нищих и актёров, но и адвокатов: те всего-то и делают, что языком болтают.