Пьер Огюст Ренуар (1841-1919)
«Сегодня людям хочется все объяснить. Но если можно объяснить картину, значит это уже не искусство.»
Огюст Ренуар
Знакомо ли вам чувство, когда на картину хочется просто смотреть, не распознавая стиля и жанра, не вникая в технику, а просто наслаждаясь светом и радостью?.. Если да, то наверняка среди этих полотен есть произведения Огюста Ренуара.
Простая история
Огюст Ренуар родился в Лиможе в семье небогатого портного. Он был шестым из семерых детей, и ему ли было не знать цену упорному труду и прилежанию. Когда Огюсту было три года, семья переехала в Париж. Благонравные прихожане, Ренуары отдали сына в церковный хор, и после нескольких занятий регент, восхищенный голосом маленького Огюста, сказал им, что ребенку надо учиться музыке.
Но отец предпочел отдать Огюста на обучение в фарфоровую мастерскую. Его младший брат Эдмон вспоминал спустя годы, что, наверное, дело решили рисунки углем на стенах, которые постоянно делал Огюст. С отцовским выбором Огюсту повезло — будущая профессия могла его прокормить. И он всерьез занялся изучением ремесла художника-декоратора. Днем работал в мастерской, по вечерам шел на бесплатные курсы рисунка. Учение давалось ему легко, за пару лет Ренуар сумел подняться от подмастерья до рабочего, и теперь ему доверяли роспись предметов, сначала посуды, а затем вееров и ширм.
Но еще больше Огюсту повезло в том, что один из работников мастерской увлекался живописью и разрешил мальчику пользоваться его холстом и красками. Тогда и была написана первая картина будущей знаменитости. Увидев ее, хозяин красок сказал, что Огюста без сомнения ждет большое будущее в живописи, и посоветовал родителям сделать все возможное, чтобы их сын получил необходимое образование.
В семье все знали, как тяжело даются деньги. На свой заработок отец еле-еле мог кормить семью, и решение скопить денег на обучение Огюста было трудным, но родители сделали правильный выбор. Впоследствии Ренуар говорил, что прекрасно понимает, чем обязан своим родным. С детства и до самой смерти он с глубоким уважением относился к ремеслу и гордился тем, что его отец и мать — простые люди. Он говорил, что мог бы родиться в семье интеллектуалов: «Мне понадобились бы годы, чтобы отделаться от всех их идей и видеть вещи такими, каковы они на самом деле, и мои руки не были бы тогда достаточно ловкими».
В 1862 году Ренуар поступил в Школу изящных искусств, выбрав мастерскую Шарля Глейра.
Верные друзья
Ренуар посещал довольно много занятий у разных преподавателей, но учился в основном у Глейра, на уроках которого студенты писали и рисовали обнаженную натуру. В свое время Огюст сделал множество копий с картин в стиле рококо и, может быть, поэтому отдавал предпочтение ярким и сочным краскам. Однако в Школе это отнюдь не приветствовалось. Глейр однажды долго смотрел, как работает Ренуар, а потом холодно спросил: «По всей вероятности, вы рисуете ради собственного удовольствия, не так ли?» Ренуар ответил: «Ну конечно же, можете быть уверены, я бы ничего этого не делал, если бы мне не нравилось рисовать!» Он совершенно не собирался дерзить учителю, всего лишь искренне высказал свое мнение и творческое кредо.
Возможно, учиться у такого мастера, как Глейр, не было удачей для Ренуара, но в этой мастерской его ждали встречи, определившие ход его жизни. Здесь он познакомился сначала с Фредериком Базилем, а через него — с Эдуардом Мане, в то время ставшим для юноши кумиром. У Глейра Огюст познакомился и с Альфредом Сислеем, а также с Клодом Моне, который позже стал одним из самых близких друзей Ренуара. Молодые люди постоянно встречались и много беседовали о прошлом и будущем искусства. «Грядет Возрождение!» — восклицал Базиль, и не раз заговаривал о том, что всем им нужно объединиться в группу и вместе творить, открывая новые пути. Увы, сам Фредерик не дожил до того момента, когда импрессионисты действительно объединились, провели свою первую выставку и получили обидное прозвище «впечатлистов». Он погиб на франко-прусской войне.
Учеба у Глейра оказалась недолгой — в 1863 году мастерская закрылась. Впрочем, Ренуар покинул ее еще раньше, поскольку у него не было денег, чтобы оплачивать обучение. Это было трудное время, время поиска заработка и крайней нужды. Но вместе с тем это был год открытия Салона отверженных, создания «Завтрака на траве» Эдуарда Мане и окончательного сплочения молодых художников. Как бы ни сложились их судьбы впоследствии, как бы ни разошлись пути — сейчас они были едины.
В последние годы Огюст Ренуар часто писал сад у своего дома. Интересно, что ни на одном из этих пейзажей не был изображен дом, построенный по проекту самого художника
Ученики природы
Следующее десятилетие стало для Ренуара периодом расцвета импрессионизма. Моне, Сислей, сам Огюст и присоединившийся к ним чуть позже Камиль Писсарро учились у самой природы. Художники почти не бывали в Париже, постоянно работая на пленэре в окрестностях Барбизона. Знаменитые «бородачи» с радостью принимали молодежь, щедро делясь опытом и секретами мастерства.
В этот период художник создает самые известные свои полотна в жанре импрессионизма: «Лягушатник» (1869), «Натюрморт с букетом и веером« (1871), «Катание на лодках в Аржантее» (1873). Светлая палитра, свободный мазок, живая игра света — все картины этого времени полны радости, дышат свободой.
Ранее послушно следовавший за Моне и писавший только пленэр, Ренуар постепенно вводил в свои полотна людей. Если Клод Моне наделил трепетом и светом деревья, воздух и небо, то Ренуару принадлежит заслуга применения импрессионистского метода в изображении человека.
Со временем Огюст понял, что постоянно бунтуя, противопоставляя себя официальному искусству, а главное, нарочито игнорируя Парижский салон, он никогда не начнет зарабатывать творчеством. Друзья упрекали его, когда в 1879 году вместо Четвертой выставки импрессионистов он отправил свои работы в Салон. Но правда была проста: чтобы продавать картины и получать заказы, нужно было выставляться именно там. Принимать обиды и упреки Огюст не пожелал. Ренуар считал, что упрекать его имело бы смысл, поступайся он своими художественными принципами из тщеславия, но он просто писал, писал как можно лучше, и не собирался играть обиженного мальчика.
Написав «Портрет мадам Шарпантье с детьми» (1878), Ренуар получил «кредит доверия» от заказчиков. Отныне его известность и признание только росли.
«В сорок лет я обнаружил, что король всех цветов — черный» (О. Ренуар)
Танцы, женщины и дети
Семью Шарпантье художник писал еще не раз. Большую известность также получил «Портрет актрисы Жанны Самари» (1877). Никто не взялся бы спорить с тем, что портреты особенно удавались Ренуару. Критики писали, что он видит и схватывает внешнее, но столь глубоко и тонко чувствует его, что передает и внутреннюю жизнь своих моделей. Женские лица на полотнах Ренуара удивительно многообразны: он писал женщин на танцах, во время завтрака, чтения, прогулок, сплетничающих друг с другом. Столь же разнообразно и их обрамление: утро, день или вечер, природа или кафе. Но везде — все тот, же трепещущий свет и радостная яркая палитра.
Удивительной была способность Огюста Ренуара работать с детьми. Быть моделью — нелегкий труд, а изображение детей, непоседливых, непосредственных, легко устающих от неподвижной позы, — самая трудная задача для живописца. Но Ренуар не просто любил малышей, он чувствовал их душой, сам был счастливым отцом троих детей. Его любимой моделью был сын Жан. За свою долгую творческую жизнь Ренуар написал множество детских портретов и среди современников не имел себе равных в этом жанре.
С годами Ренуар отточил свое искусство строить многофигурные композиции. Он писал множество жанровых сценок, героями которых становились обычные парижане, посетители кафе и танцевальных площадок на Монмартре. Одним из признанных шедевров живописца считается картина «Бал в Муленде ла Галетт» (1876), на которую попали многие из его друзей и знакомых.
За 60 лет Огюст Ренуар написал около 6000 картин
В 1881 году художник отправился в путешествие по Италии — теперь он был финансово обеспечен и мог себе это позволить. Венеция, Калабрия, Рим, Неаполь, Флоренция... Ренуар был потрясен фресками Помпеи, заворожен работами художников Возрождения. Вернувшись во Францию, он резко изменил манеру письма — обратился к гораздо, более, сдержанной и «сухой» манере, свойственной Энгру, которого Ренуар ставил очень высоко. Примером могут служить полотна «Зонтики» (1881-1885) и «Купальщицы» (1884-1887).
Однако в 1890-х годах художник снова вернулся к импрессионизму в целой серии картин с обнаженной натуры, вновь заполнив пространство полотен светом и вибрацией воздуха и добавив яркости колориту. Ренуар работал до самого конца жизни, несмотря на тяжелую форму артрита, безжалостно изуродовавшего пальцы художника и терзавшего его сильными болями. До самого конца он оставался тем, кого Октав Мирбо назовет «возможно, единственным великим художником, ни разу не нарисовавшим грустной картины».
В годы, когда Ренуар уже жестоко страдал от артрита, его друг Анри Матисс навещал его почти ежедневно. Однажды Матисс спросил, зачем продолжать писать картины, если каждый мазок дается художнику с такой болью. Ренуар ответил: «Боль проходит, а красота остается»